Он замолчал и вздохнул.
— Вчера она подружилась с грифоном и хотела подарить ему свободу. По какой-то причине он напал на неё, и только благодаря чуду, её смогли спасти. Сам Сольтар сошёл с небес и протянул первосвященнику своего храма нить исцеления, священный артефакт, который не видели в храме бога уже много веков. Полдюжины людей помнят его глаза, в которых светились звёзды, но никто не помнит его лица.
— Не думаю, что они видели бога. Но, возможно, они хотели, чтобы это был бог, — осторожно произнёс я.
— Независимо от того, видели они бога или нет, произошло чудо. От ужасных ран не осталось и шрама. Рассказывают, что исцеление было полным, словно ничего и не было. Но также рассказывают, что улыбка исчезала с лица эссэры Файлид. Никто не видел её с того случая. Все в городе молятся за неё.
— Она надежда? — тихо спросил я.
— Да, эссэри. Ещё в этом месяце она станет совершеннолетней и вступит в должность эмира. Впервые за многие столетия на троне Льва будет сидеть Лев достойный этого.
— Я думал, что эмир всего лишь советник калифа.
— Да. Но калиф умер в преклонном возрасте почти год назад, пусть Сольтар одарит его душу покоем и миром. Он был осторожным калифом, спокойным и добрым. Неплохой человек, но он почти ничего не сделал, кроме как сохранить то, что получил. Он не оставил наследника. В стране девять эмиров. Когда калиф умирает без наследника, из них выбирают нового калифа. Через шесть недель время траура закончится, и эмиры соберутся в Газалабаде, золотом городе, чтобы избрать одного из них в калифы. Благодаря крови Льва у Файлид самые большие права.
— Калифом может стать женщина?
— Калифа, — Армин пожал плечами. — Во времена империи император назначал на должности по способностям, а не по полу. В истории есть королевы, почему бы тогда не быть и калифе.
Я долго смотрел на Армина.
— Армин, скажи, кто стремится лишить её жизни. Племя Орла?
Он испуганно поднял на меня взгляд.
— О нет, эссэри, вы не может так думать! На протяжении веков мы были…
— Были что? — прервал я.
— Союзниками с племенем Льва. Она принадлежит к линии Львов, в которой родился и Лев — Джербил. Как и предположила ваша спутница, свитки племени Орла снова появятся в хранилище, если эссэра Файлид получит корону калифа, — он серьёзно посмотрел на меня. — Вы видите, как сильно я вам доверяю, хотя вы и чужак. Если эти слова дойдут до ушей, которые никогда не слышали о верности и чести, это будет означать нашу смерть.
— Спасибо, что ты сделал меня врагом государства, — сухо заметил я. — Хорошо, значит это не племя Орла. Тогда кто?
— Никто, эссэри. Это было бы бессмысленно. Марину люди любят почти так же сильно, как её сестру Файлид. А если убьют её, в этом всё равно не будет проку, потому что есть ещё наследник племени Дерева и Льва — ребёнок Марины. Желание к обновлению настолько велико, что калифом сделали бы даже младенца, причём эссэра Фала или эмир до его совершеннолетия были бы регентами. Время Льва и Орла вернулось.
Наталия резко села.
— Не сказал ли Армин только что что-то о племени Дерева? — взволнованно спросила она.
— Да, — ответил я, потягивая трубку. — Он сказал, что есть наследник из племени Дерева и Льва, даже если бы эмир и его дочери умерли.
— Но…, - начала Наталия. — Умерли бы… почему…, - её глаза расширились. — Сэр Хавальд, возможно ли, что…?
Она увидела мой взгляд и замолчала.
— Вы что-то слышали о племени Дерева? — спросил Армин, с интересом глядя на Наталию.
— Да, — ответил я. — Всего лишь слухи. Но я слышал, что был найден караван. В этом караване находился ребёнок с символом племени Дерева. Но на песке были только мёртвые.
— Вы говорите правду, эссэри? — спросил он невыразительным голосом.
— Это мы нашли тот караван, — сообщила Наталия. — И я клянусь всеми богами, что то, что он говорит, правда. Мы нашли на песке только мёртвых.
На песке.
Наталия была такой же осторожной, как и я. От этого зависела жизнь ребёнка.
Армин кивнул.
— Извините меня, эссэри.
Он встал и подошёл к Хелис, обнял её и заплакал.
33. Ангел смерти
Я встал и направился в носовую часть корабля. Варош последовал за мной.
— Итак, — сказал он. Он всё слышал. — Значит наша маленькая Фараиза — наследница. Всё обретает смысл, верно?
— Похоже на то, — я смотрел на берег, наблюдая за людьми на полях. — Ты веришь в то, что Борон, Астарта, Сольтар и другие бродят по этой плоской земле? — задумчиво спросил я. — Что они вмешиваются в дела людей? Напрямую нас направляют? Ты же слуга Борона, должно быть ты уже об этом размышлял.
— Да, размышлял, — он, как и я, перевёл взгляд на реку, и мы вместе наблюдали, как из воды взлетает стая диких гусей. — Ответ — да. Я удивляюсь, что именно вы задаёте такой вопрос, — заметил он.
— То, что я ещё жив — вина этого меча. Неправда, что Сольтар не хочет меня принимать. Просто дело до этого ещё никогда не доходило.
— Почему вы так сопротивляетесь, Хавальд?
— Потому что я хозяин своей судьбы. Я сам принимаю решения.
— А почему бы и нет. Это ваше право.
— Я не хочу, чтобы меня водили за нос, словно вола за кольцо.
Он улыбнулся.
— А что, если боги вовсе не направляют ваши решения, а только знают, какими они будут? Может они таким образом выстроили свой план. Потому что человек, между прочих даров, получил свободу воли.
— Значит я получил тогда этот проклятый меч, потому что Сольтар знал, что я буду сегодня стоять здесь и вести с вами этот разговор?
— Если бы я был Сольтаром, то знал бы ответ, — он похлопал меня по плечу. — А вы всё ещё ничего бы не знали. Просто действуйте так, как думаете, что должны, большего даже боги не смогут потребовать от вас. Итак, скажите, что всё это значит теперь для нас?
— Я был в храме Сольтара, когда случилось это чудо, о котором сообщил Армин. Один священник наблюдал за всем процессом. Он также сказал, что дочь эмира хотели убить. Грифон был всего лишь орудием смерти.
— Священник Сольтара? Хм.
Он почесал затылок.
— Две дочери. Одна похищена, друга почти убита. Почему только мы знаем об этом?
— О, другие тоже знают о заговоре. Мужчина, который привёл в бешенство грифона. Люди, которые по-особенному хотели отнестись к Зокоре и Лиандре. И человек, который получит из всего этого выгоду. Кто-то хочет захватить власть, хочет стать эмиром, возможно даже калифом. И для него нет разницы, скольких человек придётся убить.
— Кто бы это ни был, когда он узнал о чуде, наверное, от страха наложил в штаны. Похоже, что Сольтар не хочет, чтобы предательство удалось.
Наталия присоединилась к нам, прикрыла глаза рукой и принялась наблюдать за группой всадников, скачущих вдоль реки.
— Почему вы не захотели рассказать Армину о Фараизе? — спросила она. — Вы ему не доверяете?
— У меня нет причин не доверять ему. Я просто думаю, что чем меньше людей об этом знает, тем лучше.
— Тайны. Мне больше не нравятся тайны, — заявила она, затем нахмурилась.
— С этими всадниками что-то не так. Думаю… Хавальд!
Она оттолкнула меня в сторону и прикрыла своим телом. Сначала я ничего не понял, пока она не осела у меня в руках.
— В укрытие! — закричал Варош. — Стрелки из арбалета.