Он толкнул Наталию и меня под прикрытие перил и уже заряжал свой собственный арбалет. Он посмотрел в нашу сторону.
— Я разберусь с ублюдками! Я… Наталия!
Я уже заметил болт. Он глубоко торчал в её левой лопатке.
Я держал её в руках, когда она посмотрела на меня и улыбнулась. Она подняла правую руку и легонько провела ей, словно пёрышком, по моей щетинистой щеке. Её красивые глаза странно блестели.
— Наталия.
— Зокора меня простила, Хавальд. Вы меня тоже простили? Мой долг уплачен? Хавальд…
Она издала тихий странный звук, её рука упала вниз, и она скончалась.
Я обнимал её. Со свирепым выражением Варош поднял свой арбалет и выстрелил. На берегу раздался крик.
Я вспомнил, как она одолжила мне свои глаза, её ненавязчивую помощь, её стеснительную улыбку, её храбрость с работорговцами. Возможно, когда-то она была врагом, но в моих руках умерла хорошая подруга. Она отдала за меня свою жизнь. Если бы она не оттолкнула меня, то болт попал бы мне в сердце.
Я осторожно опустил Наталию на палубу дау и закрыл ей глаза. Её кожа уже стала серой.
— Да, Поппет, — сказал я, проводя рукой по её волосам. — Я уже давно тебя простил.
Можно ли проклинать богов? Я проклял их. Я просил Сольтара всем сердцем пощадить моих друзей. По крайней мере, этот один раз. Но нет, он возжелал их души. Я бросил взгляд поверх перил. Их было пятнадцать, нет, один только что нашёл свою смерть.
Четырнадцать. Пусть он получит свои души. Я вытащил Искоренителя Душ.
Экипаж корабля укрылся, капитан лежал на палубе на спине и удержал руль ногами, чтобы корабль не сошёл с курса.
— Направьте корабль к берегу! — крикнул я.
— Это безумие! — крикнул он в ответ.
— Дерал. Делай то, что он говорит, — потребовал Армин. Чуть раньше он бросился к Хелис и Фараизе, накрыв их своим телом. — Мой господин знает, что делает.
Что ж, Армин, подумал я, в этот раз ты ошибаешься. Но, несомненно, Сольтар знает.
Киль дау заскрежетал, причалив к берегу, свет солнца отразился от стали Искоренителя Душ, который больше не был бледным, он ослепительно сверкал.
— Сольтар! — выкрикнул я, перепрыгивая через борт судна. Болты, жужжа, проносились мимо, словно рой пчёл, два отразил мой клинок, один воткнулся мне в поясницу. Не обращая внимание, я его вытащил, он зацепился за кольчугу, и я оставил его висеть.
Последний стрелок успел выстрелить — Искоренитель Душ отбил и этот болт — затем я оказался среди них.
Один из всадников поднял топор, но из его глаза вырос болт, и он упал, я почти не обратил на это внимание. Ржущие, кричащие лошади, вкус железа во рту, в первый раз в жизни я позволил Искоренителю Душ свирепствовать, не сопротивляясь. Его дали мне священники Сольтара, поэтому меч должен выполнять работу Сольтара. Наталия не предстанет перед ним одна.
— Хавальд, — услышал я позади голос Вароша. — Это я.
— Знаю, — ответил я.
Я стоял на залитыми кровью земли и песке. Часть крови была моей. Я обнаружил болт в бедре, до этого момента я даже не замечал, что он там торчит.
Искоренитель Душ отсёк древко, затем я вытащил наконечник и отбросил в сторону. Моя левая рука пульсировала и отяжелела, удар меча разорвал целый ряд звеньев, а также мою плоть. До самой кости. Но кроме тяжести в руке, рану я почти не чувствовал.
— Вы всё ещё в плену буйства? — осторожно спросил Варош.
Я чувствовал его позади, но он не приближался. Кто знает, какое я представлял из себя зрелище.
За одним исключением, Варош и я были единственными, кто ещё мог здесь дышать. Искоренитель Душ не пощадил даже лошадей. Или это всё-таки был я и моя собственная кровожадность? Было ли это буйством, как подумал Варош? Прямо сейчас мне было всё равно. Я вернул Искоренителя Душ в ножны. Он почти радостно скользнул в них.
— Нет, Варош, я так не думаю. Я для вас не опасен.
— Оставьте мёртвых здесь, Хвальд. Вернитесь на корабль. Есть кое-что, на что вам нужно взглянуть.
— Здесь мертвы не все, — сказал я, глядя вниз, на свою ногу. Мой сапог придавил горло мужчины, его округлившиеся от страха глаза смотрели на меня. Я наклонился, схватил его за шиворот и поднял на ноги. — Вот этот расскажет мне всё, что я хочу знать, верно? — я встряхнул его.
— Да, эссэри!
— Я останусь с ним, — предложил Варош и вытащил кожаный ремень из сумки, прикреплённой к поясу. — Возвращайтесь на корабль, речь идёт о Наталии. Кроме того, ваши раны нужно исцелить.
Я толкнул мужчину перед Варошем на землю.
— Держите, — сказал я и направился к кораблю.
— Я нашла её такой, — сообщила Зокора.
Я стоял на палубе на коленях, а на вымытые доски капала моя кровь. Передо мной должна была лежать Наталия, как её я положил. Теперь же там покоилась статуя из камня.
— Боги! — выдохнул я.
Болт всё ещё торчал из каменной спины. Но это была вовсе не статуя: был виден каждый волосок, каждая пора — это была Наталия, только она превратилась в камень.
— Она действительно достойна быть моей сестрой, — отметила Зокора с удовлетворением. Я бестолково посмотрел на неё. Почему она улыбается? Разве Наталия ничего для неё не значила? Она увидела мой взгляд, и её улыбка исчезла. — Хавальд. Ты что, не понимаешь?
Понять. Что?
— Чтобы наступила смерть, требуется некоторое время. Если я всажу тебе нож в сердце, ты будешь жить ещё одну три минуты. Как быстро она умерла?
— Всего за пару секунд…, - прокаркал я.
Моё горло пересохло, я всё ещё чувствовал вкус железа.
Закора встала с колен на корточки, сложила руки на коленях и склонила голову на бок. Её тёмные глаза встретились с моими.
— У неё талант к камню. Камень не кровоточит, камень не умирает. Хавальд. Разве ты этого не чувствуешь? Я думала, что ты можешь ощущать подобное, — настоятельно сказала она.
Возможно ли… Я дотронулся до Искоренителя Душ и закрыл глаза. Когда я использовал его зрение, я не видел ни камень, ни мёртвые тела, и совсем плохо дерево. Только живое он показывал меня отчётливо.
Я увидел Наталию. Если бы я не был уверен… Искоренитель Душ видел её, значит она ещё жива!
— Я не знала, что ты её любишь, — произнесла тихо Зокора.
— Я тоже не знал. Пока она не умерла в моих руках.
— А как же Лиандра? — спросил Варош.
— Боги, что я должен ответить на такой вопрос? Я люблю Лиандру, и её тоже! Варош, откуда мне было знать, что я люблю Наталию? Эта другая любовь… как к сестре.
Варош тихо рассмеялся.
— Чрезвычайно красивая сестра.
Зокора закатила глаза.
— Почему самцы всегда думают только об одном! Прямо сейчас она чрезвычайно красивая статуя.
Я посмотрел в безоблачное голубое небо над головой.
Семнадцать. Их было семнадцать. Восемь из них получили болт Вароша. Могут ли семнадцать душ возместить одну единственную? Неужели Сольтар всё-таки услышал мою молитву?
Я посмотрел на Зокору.
— Вы сможете исцелить её?
Она улыбнулась едва заметной улыбкой.
— Если я найду виноградину, то смогу. Моя богиня наделила меня этим даром не просто так. Рано или поздно у меня будет для неё виноградина. Любопытно, что предложит Наталия в качестве оплаты.
— Вы говорили, что могут потребоваться годы, пока вы найдёте виноградину.
Она кивнула.
— Два обстоятельства, которые хочу отметить по этому поводу. Во-первых, камень не стареет. А во-вторых, говорят, что в Газалабаде можно купить всё.
Пока Зокора проверяла наши раны, Армину поручили обчистить нападающих и посмотреть, сможет ли он что-нибудь о них выяснить. Когда он вернулся, бросив на палубу «Копья» мешок и последнюю кладь оружия, мы отчалили от берега и продолжили наше путешествие. Я всё более явно видел преимущества плаванья на корабле, потому что Зокора могла продолжать своё лечение независимо от того, плыли мы или стояли на якоре.
Двое членов экипажа тоже были ранены во время нападения, один из них так тяжело, что ему грозила смерть. Зокора позаботилась сначала о нём.
Ему тоже в спину попал болт.