Но ещё заплывали и другие воспоминания. Будто тёмные обломки угля. На них капала кровь, и, когда та соприкасалась с чёрными осколками, разгоралось огненное пламя.
При встрече с такими хаотичными мыслями Саша размыкала глаза, трясла головой, и образы уходили прочь.
Музыка заиграла по кругу. Зайдя в интернет, девушка включила другой коллектив – Editors [An End Has A Start] – и заметила жирную единицу.
Написала подруга Яна. Рассказывала, что обстрелы поутихли, но до сих пор перебои со светом. За последнюю неделю погибло десять гражданских. Кроме того, опять разбомбили фильтровальную станцию, поэтому воду дают ещё реже.
Саша дочитала до конца. Про бандероли, отсылаемые каждую неделю, – ни слова. Видимо, они где-то на окраине потерялись. Но девушка всё равно будет отправлять новые посылки, вдруг в этот раз дойдут. Адрес подруги она знает наизусть.
Неожиданно наткнулась на сообщения престранного анонима. На всякий случай удалила его из чёрного списка. Затем спустилась на кухню, заварила вечерний чай, нашла в холодильнике кусочек шоколадного торта и, вернувшись в комнату, села на кровать.
Саша сознательно приготовила напиток покрепче. Хотелось разобраться в крутящихся ощущениях, идеях и переживаниях.
После трёх кружек думалось гораздо легче. Мысли уже не разбивались на отдельные осколки, а цепко держались вместе.
Девушка рассуждала о том, куда они с мамой переехали, и внутри головы отчётливо рисовалась картинка заснеженной страны. Да, тут живут богатые, интеллигентные и воспитанные жители, которые улыбаются и ведут себя совершенно свободно. На улицах и в парках чистота. Люди одного пола могут держаться за руки, и нет комендантского часа. В государственных учреждениях тоже чистота: отсутствует коррупция.
Проблема в том, что каждый день по форме и содержанию стал напоминать предыдущий. Ничего особо не менялось, а лишь многократно повторялось. Из недели в неделю, из месяца в месяц. Такова уж цена их спасения: скучность, монотонность, однообразность, зато спокойствие.
В школе сложно общаться с одноклассниками, выросшими в социальном благополучии. Ведь они не лицезрели чудовищных ужасов войны. Не видели, как в жилой дом прилетает 122-миллиметровка фугасного снаряда.
«О чём с ними разговаривать? О шмотках, еде, красивых мальчиках и глупых сериальчиках? Пф-ф.»
Саша наблюдала реальность с иной, более суровой стороны.
Страдала и мучилась от полной бездеятельности.
Казалось бы:
Есть знакомые, но нет друзей.
Есть время, но нет интереса.
Есть деньги, но нет желания.
Есть большая кухня, но нет вкусной еды.
Всё есть, а смысла нет.
Поначалу Саша чувствовала эйфорию. Не надо ждать двадцать минут, пока вскипит чайник. Не надо прятаться, постоянно бояться за свою жизнь и вздрагивать от каждого громкого хлопка. Но на родине у неё была чёткая цель – спастись!
«Ну вот спаслись мы с мамой, а дальше-то что?»
Слишком много осталось за океаном. Её дом, её жизнь, её друзья. Саша в безопасности, а они нет.
Убежала и никак не может их выручить.
«Что я могу сделать?»
«Как на это повлиять?»
Всё, что ей оставалось, – это напряжённо думать.
И скучать.
Хорошо хоть теперь у неё неограниченный доступ к интернету. Но и это порой надоедает. К тому же всякие отмороженные могут постучаться в личные сообщения и настрочить бессвязный бред про инопланетян.
∞∞∞
2.6
В этот день Саша проснулась у себя на втором этаже. Лежала в широченной кровати, по краям которой стояли лакированные тумбочки.
На одной тумбе – интерактивная рамка с изображениями звёздного космоса и семейная фотография, на другой – голубоватая лампа в форме Луны.
Шарообразный светильник свободно парил в воздухе с помощью магнитной левитации и тускло освещал спальный уголок серебристым блеском.
Открыв глаза, девушка увидела по центру комнаты пухлый кожаный диванчик и размещённые вокруг него колонки домашнего кинотеатра.
Она рассматривала журнальные плакаты с героями видеоигр, не обращая внимания на старомодный шкаф и безвкусные кремовые обои, поскольку их выбирала не она.
Зато Саше удалось самостоятельно натянуть гладкое полотно для цифрового проектора. Тот одиноко висел вместо люстры, и к нему по бежевому потолку тянулся толстый провод от игровой станции новейшего поколения.