― Сложной. ― Мой голос надломился на этом слове, выдавая мою боль. ― Она была очень сложной.
― Тея, ты…
Прежде чем она успела закончить свой вопрос, в комнату вошел доктор Ривз.
― Как поживает мое любимое чудо сегодня утром?
Мама покраснела и села чуть прямее, задвинув подушку за спину. Видимо, не только Оливия положила глаз на красавчика-доктора. Я не понимала, что в нем так возбуждает их обеих. Впрочем, в моем текущем эмоциональном состоянии по мне нельзя было судить.
― Замечательно, ― промурлыкала мама, ― но когда я смогу вернуться домой?
― Уже готова покинуть меня? ― Доктор Ривз вошел внутрь и прислонился к дверному косяку. Он засунул ручку в карман своего халата и улыбнулся.
― Конечно, нет, ― сказала она, ― но я бы хотела сменить эту одежду.
― Мы ждем результатов компьютерной томографии. Как только мы их получим, ты станешь свободной женщиной. ― Ривз взглянул на меня. ― Больше никаких цветов по воскресеньям, я полагаю.
Я закатила глаза. Я уже несколько недель была свидетелем непрекращающегося флирта между ним и моей соседкой.
― Я дам тебе ее номер.
― О, это не… ― сказал он, слегка запаниковав.
― Доверьтесь мне. Это нормально. Но сначала я спрошу.
Я достала свой телефон, чтобы написать Оливии, и мое сердце оборвалось. У меня был пропущенный звонок с французского номера. Прежде чем я успела извиниться, чтобы прослушать голосовую почту, в дверь постучала статная женщина с планшетом в руках.
― Могу я поговорить с пациентом? ― спросила она, уже наполовину войдя в комнату.
― Я из департамента расчетов. ― Она указала на свой бейдж с именем ― Мардж. Под ним жирными синими буквами было написано слово «Расчеты». Меня чуть не стошнило от одного взгляда на него. ― Мне нужно, чтобы вы подписали несколько документов, миссис Мельбурн.
― Мисс, ― гордо поправила ее мама. ― Я не замужем.
― О, мои извинения. ― Но она уже перебирала листы бумаги, пока шла к нам. ― Это займет всего минуту.
― Я загляну позже, ― сказал доктор Ривз, выходя, чтобы оставить нас наедине.
Я тоже хотела бы исчезнуть. Это была та часть, которую я всегда ненавидела. В конце концов, всегда появлялся представитель отдела расчетов, чтобы рассмотреть варианты погашения задолженности. Я не винила Ривза за то, что он ушел. Я не могла представить, каково это для врача. Он так старался, чтобы спасти жизнь моей мамы, но должен был знать, что долг нас утопит. Я знала это с того момента, как мне позвонили. По крайней мере, они дождались, пока мама придет в себя. До сих пор никто не беспокоил меня по поводу оплаты счетов.
― Позвольте мне, ― сказала я, протягивая руку, чтобы взять клипборд. ― Я могу подписать все, что угодно. У меня есть доверенность.
― Тея, ты не обязана, ― мягко сказала мама. ― Это не твое бремя.
― Черта с два, ― пробормотала я. Моя мама была единственным человеком, на которого я всегда могла положиться. Она была всем для меня, а я для нее. Меньше всего мне хотелось, чтобы она думала сейчас о счетах, когда я чудом вернула ее.
Я просматривала бумаги. Мы уже задолжали больнице небольшое состояние. Они были достаточно любезны, чтобы напомнить мне о нашей предыдущей задолженности. Долги за месяц пребывания в отделении интенсивной терапии добавились к общей сумме. Я наблюдала, как растут цифры, а потом добралась до последней страницы.
― Я не понимаю, ― растерянно произнесла я, уставившись на последнюю строчку. Над нулем красовался символ ― минус, обозначавший сумму далеко за шесть цифр.
― Возможно, придется внести некоторые коррективы. В начале месяца нам сообщили, что счет будет оплачен в частном порядке, но я все равно подала все необходимые документы, ― объяснила она мне. ― Ваш муж настаивал на том, чтобы мы не ждали оплату от страховой компании вашей матери.
― Мой кто? ― зашипела я. У меня пересохло во рту, а сердце начало колотиться. Я рассеянно провела рукой по груди. ― Я не замужем.
― Тея, что происходит? ― Мама вытянула шею, пытаясь разглядеть документы.
― Это ошибка, ― тихо сказала я.
― Он был предельно ясен. ― Сотрудница подошла ближе и проверила больничный браслет моей матери. ― Да, он оплатил счет Келли Мельбурн. Вы ведь Келли Мельбурн, верно?
― Да. ― Мама посмотрела между нами, словно ей нужно было подтверждение. ― Но я не понимаю. Кто оплатил мой счет?
Я разрывалась между криком и слезами. Я не могла решить, радоваться мне, злиться или волноваться. Возможно, это была ошибка. Возможно, кто-то назвал не то имя. Возможно, какой-то случайный миллиардер зашел и начал оплачивать больничные счета, движимый чувством вины за свой банковский баланс.