Я уже собирался извиниться за свою глупость, когда она подняла на меня свои сверкающие глаза. ― Что это?
― Романтика, ― нерешительно ответил я. ― С добавлением ветра.
Она рассмеялась, и этот звук зазвучал мелодией в моих ушах. Возможно, она была сиреной. Как я мог сказать? Она уже пленила меня душой и телом.
― Я уже сказала ― да. ― Ее рука скользнула в мою, теплая и мягкая. Никто из нас не надел перчатки. Она сжала мою руку, словно ждала этого момента, чтобы почувствовать мое прикосновение.
― Это так. ― Я потянул ее к краю обрыва, вдоль того, что осталось от тропинки, усыпанной лепестками. ― Но осталось одно очень важное дело. ― Я остановился, когда мы дошли до конца, и повернулся к ней.
― О? ― Тея не шелохнулась, лишь быстро обвела все взглядом. ― Что…
Ее вопрос замер на губах, когда я опустился перед ней на одно колено. Ее рука по-прежнему была зажата в моей, а другой я протянул ей маленькую бархатную коробочку. ― Ты уже сказала, что выйдешь за меня замуж, и я не собираюсь давать тебе шанс взять свои слова обратно, спрашивая еще раз.
Она тихонько засмеялась, ее глаза мерцали, как звезды над головой.
― Все, что я есть, я отдаю тебе. Я клянусь быть твоим защитником, твоим любовником, твоим лучшим другом до тех пор, пока мы будем ходить по этой земле. Более девятисот лет я искал в этом мире хоть какой-то смысл, и вот наконец нашел его. Ты. Ты ― мой смысл. Ты ― причина. И ты ― ответ. Для меня большая честь быть твоей парой, для меня большая честь связать свою душу с твоей, и для меня большая честь стать твоим мужем.
В лунном свете горло Теи дрогнуло, когда она высвободила свою руку и взяла коробочку обеими руками. Ее пальцы дрожали, когда она открывала ее. Она задохнулась, увидев внутри кольцо.
― Джулиан, я… ― Она начала качать головой.
Я ожидал этого. Она выросла в таком скудном достатке, что я подозревал, что мог бы подарить ей кольцо из автомата, а она попыталась бы отказаться от него.
― Почти сто лет назад я покупал скульптуру для своей матери на аукционе Christie’s, ― сказал я. Она моргнула, удивившись смене темы, и наконец кивнула, чтобы я продолжал. ― Так получилось, что я оказался ближе всех к аукционному дому, и мне поручили ее доставить. И пока я был там, я заметил это кольцо на витрине. Они демонстрировали его перед предстоящим аукционом, и я помню, что просто замер, когда увидел его. Я понял, что должен обладать им. Они пытались отказаться продать его мне, и я предложил им сумму, перед которой они не смогли устоять. Я никогда не понимал, зачем купил это кольцо, пока впервые не поцеловал тебя.
Она сглотнула, все еще глядя на него. ― В первый раз?
― В первый раз, ― признался я. ― В ту ночь, когда ты призналась, что девственница, мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы уйти. Я почти сделал это, но не смог удержаться.
― Слава богу, ― пробормотала она, и слезы полились по ее щекам.
― Согласен. Я взял коробочку из ее рук и встал, не потрудившись отряхнуть брюки. Меня волновала только одна вещь. Достав кольцо, я потянулся к ее руке. У Теи перехватило дыхание, когда я надел его ей на палец.
― Оно идеально сидит, ― прошептала она, глядя на него. Казалось, оно создано специально для нее. Отчасти я верил, что так оно и есть ― что сама магия шепнула своему создателю, чтобы он изготовил это потрясающее кольцо именно для нее. Центральным камнем был безупречный изумруд весом в девять каратов ― неслыханное явление в ювелирном мире. Платиновое кольцо в стиле Belle Epoque, усыпанное бриллиантами, изящно обрамляло его.
― Мне подогнали его в Париже, ― пробормотал я.
Ее глаза поднялись на меня и расширились от замешательства. ― В Париже? Когда?
― Когда ты ходила по магазинам с Жаклин. ― Я усмехнулся, увидев шок на ее лице. ― Я сказал себе, что это просто подарок, но я всегда знал, почему хочу, чтобы ты носила это кольцо.
― Значит, оно было у тебя все это время?
Я кивнул. ― Я бы подарил его тебе раньше, но кое-кто потребовал романтики. ― Она хихикнула, ее черные ресницы затрепетали на щеках, залитых слезами. ― Я справился?
― Отлично. ― Она подняла свое лицо к моему, и в нем отразилась любовь, такая же бесконечная и прекрасная, как свет звезд над морем.
Взяв ее за подбородок, я прижался к ее губам. Этот поцелуй сам по себе был клятвой, обещавшей целую жизнь, но этого было бы недостаточно. Вечность не могла утолить мое желание к ней.
Когда я наконец смог оторваться от нее, она смотрела на меня глазами, полными желания. Я выругался себе под нос, заслужив приподнятую бровь.
― Я бы хотел, чтобы мы могли пропустить Бал Солнцестояния, ― сказал я.