― Я буду богатой? ― Оливия хихикнула и посмотрела на меня.
― Если ты захочешь, ― осторожно ответила ей старушка, ― или ты сможешь быть счастливой.
Я сдержала улыбку и отвернулась, пока Оливия не заметила ее. Очевидно, мадам Ленор не собиралась приукрашивать.
― В чем разница? ― спросила Оливия.
― Деньги не делают людей счастливыми, ― не задумываясь, ответила я. Щеки залил румянец, когда я осознала, что сказала.
Но если я и украла реплику Ленор, она, похоже, не возражала.
― Твоя подруга мудра. Я вижу два пути.
Я почти не обращала внимания на то, что она предсказывала Оливии. К концу разговора моя соседка совсем сникла. Видение Ленор о нормальной, простой жизни оказалось совсем не тем, на что рассчитывала Оливия.
― Твоя очередь, ― повернулась ко мне Ленор.
― Нет, правда. Мы должны идти. ― Глупо было так неосторожно показывать ей свою ладонь. Возможно, она была просто старухой, которая рассказывала людям все, что приходило ей в голову. Но я знала то, чего не знала Оливия.
Магия была реальной. И хотя думать о том, что в этой старухе есть хоть одна капля магии, было бы, наверное, очень глупо, но как я могла быть в этом уверена?
― Просто сделай это, Тея! ― подтолкнула Оливия. ― Ради меня.
― Хорошо. ― Я положила руку на стол ладонью вверх.
― Встретит ли она высокого темного незнакомца? ― спросила Оливия, снова хихикнув.
Ленор молчала, изучая линии на моей руке. Затем она тихо проговорила:
― Кажется, уже встретила.
Я отдернула руку, словно она собиралась меня укусить.
― Нам пора идти, ― сказала я, дрожа.
― Разве ты не хочешь узнать секреты, которые я вижу? ― спросила она.
― Я думала, ты собираешься рассказать мне о моем будущем. ― Я встала, не желая, чтобы она предсказывала мне.
― А что такое твое будущее, как не секрет, Тея? ― На ее лице заиграла загадочная улыбка. ― Когда ты будешь готова узнать правду, найди меня.
Я достала из сумочки несколько двадцаток ― деньги от продажи Шанель, которую я купила в Париже, ― и бросила их на стол.
― Спасибо.
Я вышла из магазина в рекордное время. Через секунду из двери показалась Оливия.
― Ладно, это было странно.
― Ерунда, ― твердо сказала я. ― Просто какая-то старая мошенница. Мне нужно возвращаться.
― Я провожу тебя.
Мы направились к больнице, над головой двигались тучи, отбрасывая тени на улицу. Когда мы дошли до угла, я повернулась и увидела, что из витрины магазина мне в след смотрят сильно подведенные глаза Ленор. Затем они исчезли. Я попыталась отмахнуться от этой мысли, когда знак пешеходного перехода сменился, и мы пошли по нему в сторону больницы.
― Мне так жаль, ― сказала Оливия у двери.
― Все в порядке. ― Я быстро обняла ее.
― Нет, не все в порядке. Она заставила тебя вспомнить о нем. ― Оливия отказывалась называть имя Джулиана.
Я покачала головой и солгала:
― Она была жуткой. Может, в следующий раз мы просто выпьем кофе?
― Договорились, ― пообещала она.
― Будь осторожна! ― Я крикнула ей в след, когда она направилась домой.
Оливия улыбнулась и свернула за угол.
Я последовала собственному совету и выпила свежий кофе, прежде чем вернуться в мамину палату. Как бы я ни старалась, я не могла избавиться от тревожного чувства, поселившегося в моем животе.
И когда добралась до маминой больничной палаты, я поняла, почему.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Джулиан
― Нет.
Я уставился на барменшу, ожидая объяснений. Она протерла стакан и поставила его под бутылку с абсентом, но не повернула кран.
― Нужно ли напоминать тебе, что я владею всем этим кварталом? ― Я фыркнул и потянулся за стаканом.
― Ты уже напомнил, ― сказала она, не впечатлившись. ― Уволь меня. Укуси меня. Мне плевать, но тебе достаточно. Тебе нужно убираться отсюда.
Я вернулся в отдельную комнату, которую снял три или четыре ночи назад. Перешагнув через несколько тел, я опустился на подушку и слился с темнотой. Судя по стонам, тела на полу не все были без сознания. Впрочем, я был уверен, что все они живы. Показалась голова Себастьяна, а затем и его обнаженная грудь. Он освободился от массы голых конечностей и подошел ко мне. Ширинка его джинсов была расстегнута, обнажив копну волос, которую я предпочел бы не видеть.
― Я думал, ты пошел выпить еще, ― сказал он, опускаясь на мягкую подушку напротив меня. Он вытер кровь с губы и взял со стола трубку с опиумом.
― Она отказалась налить мне, ― с горечью сказал я. Ко мне подползла обнаженная женщина, но я оттолкнул ее.