К началу Первой мировой войны Э. Бенеш, которому исполнилось тридцать лет, был уже сформировавшейся личностью, обладавшей фундаментальными знаниями в области философии и юриспруденции, к тому же имевшей бойкое журналистское перо. Он производил впечатление усердного, несколько чопорного и полагавшегося лишь на самого себя человека. Эти основные черты характера остались присущи ему до конца жизни. Он считал, что только разум способен сам по себе решать вопросы правды, в то время как решения, касающиеся морали, лежат на человеческой совести. К социальному дарвинизму, сторонником которого он являлся, прибавилось убеждение, что человечество встало на путь всеобщего прогресса. Бенеш верил также в высшую, точнее им не определяемую силу, судьбу или провидение. Эта высшая сила, по его представлениям, нуждалась на земле в помощниках, проводниках, и Бенеш, отличавшийся большим самомнением, считал свою кандидатуру подходящей для этого.
Летом 1914 г. спокойная жизнь была прервана военным конфликтом. «Война меня удивила и не удивила», – написал Бенеш в начале первого тома своих воспоминаний о Первой мировой войне. И затем добавил: «Свою революционную акцию я начал, сознавая, что вступаю в практическую политику как новичок. Я предчувствовал, что для меня эта работа будет нелегкой»[47].
Глава 2
Первая мировая война. Вступление в практическую политику
28 июля 1914 г., месяц спустя после убийства в Сараево наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Франца Фердинанда и его супруги Австро-Венгрия объявила войну Сербии. В течение недели после этого в войну втянулись почти все великие державы Европы. Образовалось два воюющих блока: Центральные державы (Германия и Австро-Венгрия) и Антанта (Великобритания, Франция и Россия). Затем к первому из них примкнула Турция, ко второму – Сербия, Черногория, Италия и Япония. Военные действия достигли мировых масштабов. В судьбе чехов и словаков Первая мировая война имела особое значение. Она привела к распаду Австро-Венгрии и созданию независимого Чехословацкого государства[48]. Но в начале войны европейские политические умы не предполагали крушения Австро-Венгерской монархии, считая ее стабилизирующим фактором на раздробленной национально территории между Россией и Германией[49]. Надо сказать, что Т. Г. Масарик до войны не был сторонником распада империи. Например, планы славянской конфедерации, тайно вынашиваемые видным чешским политиком Карелом Крамаржем, для Масарика были совершенно неприемлемы. Он оставался лояльным подданным Габсбургов, которому даже не приходила мысль о какой-либо революции[50]. Поначалу чехи вообще не думали, что война может приобрести мировой характер, а империя Габсбургов, эта «тюрьма народов», как ее тогда называли, исчезнет с карты Европы. По словам Т. Г. Масарика: «В войну никто не верил. Для чехов она была неожиданностью»[51]. Молодого Бенеша, как он писал в своих воспоминаниях о Первой мировой войне, она «и удивила, и не удивила». Для него война означала начало вхождения в практическую политику[52].
Со вступлением Австро-Венгрии в войну политическая и экономическая ситуация в Чешских землях значительно ухудшилась. Постепенно сокращались гражданские права и свободы, ужесточалась национальная политика австрийских властей, закрывались чешские школы, запрещались чешские общественные организации, подверглись аресту некоторые видные политические деятели, со временем стала ощущаться нехватка продовольствия. В результате всеобщей мобилизации чехи обязаны были служить в австрийской армии, где их численность составляла около 13 %. В Чешских землях, несмотря на строгости военного времени, усиливалось недовольство, хотя до открытых его проявлений сначала не доходило. Среди чешской политической элиты зрели идеи и разрабатывались планы решения национального вопроса в новой ситуации. Внешнеполитически часть ее ориентировалась на Россию (В. Клофач. К. Крамарж), другая рассчитывала на поддержку Запада. Однако в начале войны по-прежнему сильны были и проавстрийские настроения. На первый взгляд политическая жизнь в Чешских землях замерла, но нелегально политические деятели разных направлений продолжали общаться, обсуждая свои планы и обмениваясь взглядами на развитие ситуации. По словам российского тайного агента В. П. Сватковского, «Крамарж и Масарик являлись главными идеологами чешского будущего и посредниками между партиями», пытаясь объединить их лидеров[53]. Тогда небольшая и до войны маловлиятельная прогрессивная партия (реалистов) во главе с Масариком стала одним из центров антиавстрийского сопротивления в Чешских землях.
47
Beneš E. Světová válka a naše revoluce. Praha, 1927. Díl 1. S. 1,14 (Zeman Z. Edvard Beneš. S. 18).
48
См. подробнее: Чехия и Словакия в XX веке. Очерки истории. В 2 кн. Кн. 1. М., 2005. С. 15–31, 44–77.
52
Beneš E. Světová válka a naše revoluce Díl 1. Praha, 1927. S. 1 (цит. по: Zeman Z. Edvard Beneš. S. 20).