От своих чехословацких коллег Фомин был наслышан о том, как в период событий лета шестьдесят восьмого года Пуллах пытался осуществить план «Организации охвата ЧССР», поддерживал контрреволюционеров-путчистов. На границе заполнялись особые списки на каждого, кто ехал в Чехословакию и из нее. С границы списки попадали в президиум баварской пограничной полиции в Мюнхен, на Кенингштрассе, 17. А оттуда курьером в Пуллах.
Фомин знал о существовании Пуллаха и был довольно хорошо осведомлен о деятельности его обитателей еще с той поры, когда сразу после войны работал в Энбурге. В Пуллахе размещалась святая святых западногерманской разводки, скромно именуемая — генеральная дирекция или, позднее, БНД — федеральная разведывательная служба ФРГ, непосредственно подчиненная федеральному канцлеру. Она, как известно, располагала годовым бюджетом свыше ста миллионов марок и пятью тысячами сотрудников, специализировавшихся преимущественно на шпионаже в социалистических странах. В Пуллахе фильтровались списки лиц, которые могли бы стать потенциальными информаторами и быть завербованными разведкой.
Место Гелена, ушедшего в отставку, занял его друг и ученик, работавший с ним в войну в отделе «Иностранные армии Востока», генерал-лейтенант Герхард Вессель. Тот самый Вессель, который долгие годы представлял подобную службу в НАТО.
А вот и о НАТО. Еженедельник «За рубежом» давал перепечатку Комментария вашингтонского журнала «Ю. С. Ньюс энд Уорлд рипорт»: «В отношении между Соединенными Штатами и их западноевропейскими союзниками вырабатывается своего рода «новый курс». По словам европейцев, они понимают теперь, как им следует готовиться к торгам с сегодняшней Америкой, весьма непохожей на ту страну, партнерами которой они были на протяжении четверти века.
Они обнаруживают, что Соединенные Штаты призывают их увеличить долю бремени во имя решения проблем НАТО и идти на большие уступки. Многие западноевропейские страны признают, что речь идет о фактическом нажиме со стороны США.
В Западной Европе вызывает чувство тревоги и более жесткая, более эгоистическая политика США в остальных вопросах. Премьер-министр Великобритании выразил беспокойство по поводу растущей тенденции правительства США действовать в одностороннем порядке, без консультации с союзниками».
Но внутренние конфликты стран НАТО, однако, не влияли пока на существо деятельности этого агрессивного блока. Продолжалась гонка вооружения, строились новые базы, проводились совместные маневры и шла тайная война — та, на одном из участков фронта которой, стоял он, Фомин…
Отложив в сторону газеты, Фомин достал из сейфа папку с документами. На некоторых бумагах он делал короткие пометки в два — три слова или просто расписывался, к другим подкалывал карточки и писал обстоятельные резолюции.
Именно такой резолюцией он сопроводил документ из ГДР. Коллеги сообщали о том, что, по их данным, полученным от друзей, из Ренсбурга-Брюсселя через Скандинавские страны в Советский Союз должен проследовать крупный агент — предположительно имеющий отношение к разведывательному управлению верховного командования вооруженными силами НАТО в Европе. Ни фамилии, ни каких-либо примет указано не было.
«Сведений не густо, — подумал Фомин, — сколько их таких туристов едет транзитом через Скандинавию». В углу карточки он поставил крупную букву «К», обвел ее кружком — контроль, и расписал, что нужно сделать.
Зазвонил телефон.
— Евгений Николаевич? — услышал он в трубке.
— Да, я.
— Приветствую. Но сомневаюсь, что узнаете.
— Александр Михайлович? Петров?
— Точно. Еще помните?
— Помню… Какими судьбами? Частенько читаю твои статьи, — решился перейти на «ты» Фомин.
— Евгений Николаевич, не сможешь уделить мне несколько минут? Дело, понимаешь ли, на мой взгляд, экстраординарное. Даже очень, если все так, как я думаю. Сможешь принять?
— Давай, приходи часиков в двенадцать в нашу приемную. Найдешь?
— Найду.
Фомин положил трубку. Интересно, что заставило вспомнить о нем бывшего пограничника? Может быть, тему ищет? Но почему тогда тревога в голосе и предупреждение о деле исключительно серьезном?
Без десяти двенадцать Фомин вышел в приемную и тут же увидел Петрова, поднявшегося со стула ему навстречу.
— Давненько не встречались, Александр Михайлович, — протянул руку Фомин. — Теряем старые связи.
— Не было удобного случая, — устало улыбнулся Петров.
— А футбол?! Последний раз, помнится, мы виделись на футболе, что-нибудь года три назад.