Мол, вы не трогайте его,
Мол, кроме водки - ничего,
Проверенный, наш товарищ.
Жёны моряков тоже не злятся и улыбаются маме.
Раньше я был горд папой. Как же, все ему улыбаются и пропускают без очереди. Теперь видел, улыбочки в основном были гаденькие, презрительные, в лучшем случае жалостливые. Так обычно на юродивых смотрят. Особенно маму жалели, у всех мужья как мужья, а этот пустой вернулся. Зачем тогда в море вообще ходить?
А ещё видел, что отец юродствует сознательно. Ту же гитару демонстративно таскает, хотя толком на ней играть никогда не умел. Мол, смотрите, насколько руки не заняты. Но я-то прекрасно помню, что никаким юродивым отец никогда не был. С моря тоже всегда привозил всего и много.
Тот же "Маленький чемоданчик" выглядел таким исключительно рядом с брезентовыми баулами. На самом деле стандартный большой чемодан, в который я свободно помещался. И сумка под стать. И таможенники прекрасно видели, что человек затарился по полной, но не на продажу, а исключительно для семьи и для личного пользования. Поэтому и пропускали сразу. Все бы такими сознательными были!
На продажу тоже было, причём немало. Просто не то, что везли другие.
Событие произошло несколько лет назад, я был совсем маленьким, но запомнилось оно мне хорошо. Мама пригласила в гости подругу на чай. На самом деле сшила себе вельветовый костюм. Куртку, юбку и штаны. Мама вообще много шила и чаще носила своё, а не привезённое отцом с моря. И выбор тканей в магазинах был куда более богатый, чем сейчас. Хорошо помню, потому что по магазинам почти всегда меня таскала.
- Твой привёз? - спросила подруга, осмотрев комплект.
- Дождёшься от него, как же, - деланно ответила мама. - Сама сшила.
Подруга ещё раз всё осмотрела, пощупала, как снаружи, так и изнутри, после чего заявила:
- Но пуговицы и эмблемы настоящие. Я разбираюсь!
- Ну да, это привёз, - снисходительно согласилась мама.
Всё это говорилось таким тоном не для того, чтобы мужа принизить, а чтобы показать подруге, какая она сама мастерица, раз так хорошо сшила, что от импорта не отличишь.
- А ещё есть? - спросила гостья. - Нет, ты не подумай, я заплачу. По десять рублей за штуку.
- Сколько?! - удивилась мама.
- Десять рублей за каждую пуговицу на заклёпке и десять рублей за каждую эмблему.
Удивлённая порядком цен мама полезла за жестяной коробкой из под конфет. Большая красивая коробка, в которой лежали пуговицы и прочие швейные принадлежности. Конфеты, кстати, папа с моря привёз.
Пуговиц на заклёпках осталось совсем немного, основная часть на куртку ушла, зато эмблем больше метра. Всё на сумму более трёхсот рублей. У гостьи таких денег при себе не оказалось (да и откуда бы?) но она быстро сбегала домой. А ещё она пообещала, что возьмёт любое количество. Буквально любое. Хотя желательно заранее предупреждать, чтобы деньги подготовить.
Поскольку деньги были случайными и никак в семейном бюджете не учтённые, то тратились легко. Мне тоже пара дорогих игрушек досталась, потому и запомнился случай.
С тех пор отец и начал юродствовать, таская через проходную гитару. Подумаешь, в чемодане было несколько пакетиков по сотне пуговиц, а в сумке несколько рулончиков ленты по сотне эмблем. Разве это много? А если чего-то не хватало, мог за вырученные деньги купить у коллег с брезентовыми баулами. Так один раз и было. Я в больницу попал и уже на следующий день отец принёс большой набор фломастеров. Новенький.
А лично у меня никогда не было поклонения перед западными шмотками. Просто знал, откуда большая часть "фирмы" появляется. Но особенное впечатление произвёл один рассказ отца. Произошло-произойдёт это много позже, в том возрасте, когда детям можно такие вещи рассказывать. И как раз когда подобное поклонение начинает появляться.
Рассказал отец об одном своём приятеле. Хотя не исключено, что соврал, и всё произошло с ним самим (по некоторым оговоркам даже скорей всего, что именно с ним). Дело было в одном африканском порту, где стояло наше судно. Моряки сходили на берег и вели меновую торговлю с местными неграми. Стеклянных бус те давно не брали, но всякие наволочки и простыни - за милую душу. Одному негру понравилась рубашка нашего. Самая обыкновенная рубашка из ближайшего универмага. Тот её несколько раз похвалил, потрогал, после чего предложил: