Уходить нет сил. Не могу себя заставить подняться и оставить ее снова одну. Но…за меня вроде бы уже все порешали. От меня ждут ответных действий.
И я попробую пока поиграть по навязанным мне правилам. Тем более- увидеть Второго я просто обязан. Мне надо точно так же понять для себя, что именно он делал в подземельях. А кроме него на этот вопрос никто не ответит.
Второй визит в палату интенсивной терапии проходит значительно дольше. Мне дают четкие инструкции, — какие вопросы задавать и о чем спрашивать. Я киваю в ответ, со всем соглашаясь. Но думаю совершенно о другом.
Какие последствия разговора. Что будет, если выплывет правда…
Что рассказывать дальше. По порядку? Отрывками? По сути? Все слишком быстро закрутилось.
Вихрем. Торнадо. Такое чувство — пришло все и смело то что было не оставив даже камушка. Перемешалось, переплелось.
Ладно… сначала обрывки…
Второй, лежащий обмотанный какими-то капельницами, проводами. Пищащие медицинские приборы рядом, в которых я не понимаю.
В глазах у него…Тоска у него в глазах. Темные глаза- как февральское небо.
На все приветствия, на попытки поговорить в ответ ни слова. Он только отворачивал от меня голову и кривился. О чем я мог говорить, наблюдая все это? «привет. Как дела? Хорошо выглядишь?»
Он мне не верил. Это было понятно. Я только не мог сказать почему. Может потому что Второй изначально дураком не был и все и так понимать должен был. На перед просчитать. Да, что же он такое нашел, что даже мне сказать был не в силах. Его же, судя по всему, из этой палаты так просто не выпустили бы.
Я просидел с пол часа и ушел. И то…чувствовал себя как…
Меня ни на секунду не оставляли одного и это бесило еще больше. Влад ходил по пятам. Я видел, его это тоже напрягает. Но у него был свой приказ.
То, что у меня в комнате могли быть видеокамеры и прослушка- было не просто предположением. Я знал, что именно так и будет. Ни меня, ни Второго в покое не оставят.
Надо было совершенно срочно придумать, как избавиться и от слежки, и от наблюдения. Дар — такой нужный и полезный там, в подземельях, сейчас только мешал. Сковывал по рукам и ногам. Не давал действовать. Я не знал ни где Мельник, ни где Гальцев — те люди, которые хоть как-то могли бы помочь. Но в Клинике я был совершенно один.
Сидя у себя, заварив крепкого чая, как когда-то меня приучил Второй, я усиленно думал. И как не крути, получалось что без разговора со стариком, дело дальше не сдвинулось бы ни на сантиметр. Но в тоже время…меня останавливала какая-то маленькая надоедливая мысль, что и Старик может быть замешан во все это. Не вероятно, но возможно. А выхода то все равно не было.
Мозг работал с бешеной скоростью. Перебирались множество вариантов от — "я вам всем покажу» до- «Не трогайте меня, оставьте в покое».
Если бы не Алена… Я не хочу выбирать. Я не могу выбирать. Нет и не будет правильного выбора в такой ситуации.
Походил побродил по комнате, пытаясь прикинуть куда могли поставить камеры — одну нашел. Но сделал вид, что не заметил.
Что можно сделать? Что еще можно сделать?
У меня был мобильник, который работал только на поверхности. Фонарик- совершенно бесполезный и…и все. Я еще раз пересмотрел комнату, порылся в вещах. Оружие — я говорил, отобрали.
В рюкзаке — стопка окровавленных бумаг Второго. На непонятном языке. Зачем он их нес. Что хотел выудить из этих страниц.
Про бумаги я никому из руководства не говорил. Не до этого было.
Я сел в кресло, поставив его так, чтоб наблюдая за мной, было относительно не понятно, что же я такого творю. И попытался разобраться в каракулях. Хоть бы комп был с инетом. Полноценный. А то…
Страницы слишком шершавые на ощупь, будто сухие осенние листья. И запах… буквы на листах написаны будто под линейку, но… слишком путано и непонятно. С «ятями» и твердыми знаками на концах. Но стоило более-менее присмотреться и вчитаться, текст становился все понятнее. Интересный текст. Про чуму в городе. Черный мор. Людей с черными шапками на головах….
Если не дословно и на современный лад, то история была следующая.
В 1738 году от Рождества Христова в город пришел с запада черный мор. Говорили, что чума появилась вслед за тем, как сгорел один из первых храмов. Словно господь разгневался на прихожан за то, что не уделяли храму должного внимания и чтобы напомнить о вере, прислал в город странников с черной болезнью. Первые чумные больные появились неожиданно и никто сразу не понял, какая беда началась в городе.
Жители пытались как то организовать карантин, выставляли по лесам и полям посты и дозоры, но все равно чуме удалось проникнуть в самую крепость. И начался разгул болезни. Вымирали целыми семьями. За все то время что бушевала чума, в городе вымерло больше половины наделения и, если бы не чудо, то ни одной души могло не остаться.
Чудом было появление иконы и мощей святого Михаила, которые привезли из Вроцлава для организации крестного хода во имя избавления от черной напасти. Крестный ход был организован, Мощи выставили на показ и больные люди приходили прикладываться к мощам и читать молитвы во исцеление. На многих снизошло чудо господнее и были исцелены в одночасье несколько десятков людей, среди которых попадались и такие, каким до приложения к мощам, жить оставалось не долго. Но мощи словно забирали на себя черную хворь и дарили здоровье.
Эпидемия чумы после крестного хода пошла резко на убыль и мор в городе закончился. Настоятель благовещенского храма повелел заточить мощи святого в капсуль из меди, капсуль вложить в большой крест и поднять на самый верх отстроенного сразу после пожара собора. Чтобы мощи святого Михаила защищали город от всех напастей.
Ну и что? Что в этих листах такого что хотел узнать Второй и нес с собой. Мощи? То, что были мощи которые излечивали от черной хвори? Так это было уже триста дет назад…сейчас ни следов ех мощей и памяти о них.
Хотя…почему именно — тех? То, что мы видели по всем бывшим чумным кладбищам, то как светятся останки. Как притягивают артефакты черный пух и черную плесень. В тексте говорилось что мощи святого привезли из Европы, после последней эпидемии. Якобы святой, самоизлечившийся наполнившей его благодатью от чумы, завещал свои останки как средство от болезней и хворей.
Может и с останками чумных больных произошла та же история. Они стали не источников заражения и содержания вируса, а при определенной мутации приобрели противоположные качества — наоборот притягивать и нейтрализовать негативные факторы?
Я попытался представить себе действия людей живших триста лет назад. Вот в город приходит смерть, вот находится исцеление, и все понимают с помощью чего. И можно предсказать желание людей обезопасить себя от дальнейших волн эпидемии. В качестве оберега, в качестве охранного талисмана над городом поднимается крест со вставленными мощами- средством от чумы. И крест этот высоко-высоко висит в небе над городом и…и что?
Если допустить мысль, что в городе тогда была не чума, а прилипалы? Симптомы из документа очень похожие- люди с черными коконами на головах, бледные, с дерганными движениями, бродящие бесцельно по улицам и площадям. и черный пух, разлетающийся во все стороны. Описание такое- словно документ составлял маг. Ну или человек который видел прилипал.
Читать было сложно. Не хватало банального словаря устаревших слов. Но тем не менее общий смысл был понятен. Однако то, что я узнавал, совершенно не вносило ясности в ситуацию.
Голова начинала болеть. Глаза устали при полумраке различать выцветшие буквы на темных листах.
Но чем занять себя я не знал. Вопросов была масса. И с какой стороны приступить к их разрешению я не понимал. Все сплелось в огромный узел, но ухватить хоть маленькую ниточку чтобы распутать его я не мог.
И, именно в тот момент, когда я начал уже по новому заводиться и психовать от безысходности ситуации, в дверь постучали. Я открыл замок даже не интересуясь тем, кто это мог быть. Мне было все равно. Я уже не ждал ничего хорошего от визитов.