Снизу 20 метровая башня выглядела совершенно не высокой. Но стоять на самом краю и обозревать окрестности- было жутко. О спуске думать не хотелось. Никита приладил капсулу. Свет вспыхнул. Но все получилось как то не так как в прошлые разы. Свет слишком плотным слоем падал просто возле башни не распределяясь в пространстве.
— Погоди, попросил я. Надо капсулу повертеть. Она сияет не правильно.
Повертели. Ничего не происходило. Белое пятно так и лежало всего в радиусе 10 метров от башни.
— Нужна другая капсула, сказал я. — Эта работает не так как должна.
Гальцев по рации передал Второму. Тот из рюкзака выудил еще один артефакт.
Пока привязывали пока тянули — время бежало все быстрее.
Гальцев снял старую попробовал с новой и ничего не поменялось. Эффект был тот же. Свет не рассеивался.
— Думать надо — сказал Гальцев. — я спускаюсь. Ты пока посиди. В любом случае даже сли третью капсулу пробовать — необходимо твое присутствие здесь.
Он спускается. Рассказывает все Второму. К из беседе присоеденяется Мельник. Я не слышу что они говорят- слишком высоко, но я вижу как оживленно жестикулируя пытаются договорится что делать дальше.
Через несколько минут на башню поднимается Второй. Он осматривает верхушку, скобы и матерится вслух показывая на жесткий металлический обруч опоясывающий по периметру всю башню.
— Вот и причина. Слышал про «минус на минус дает плюс»? Так вот у нас все с точностью до наоборот. Обруч- медный. Вместо усиления свойств артефакта происходит не нужная концентрация. Поле слишком плотным получается.
Два варианта или сбивать обруч или вещать две капсулы.
— Чем сбивать — глупо уточняю я?
— В том то и дело. Гранату бы…так башня слишком старая. Или резак по металлу…но где его взять и как на такую высоту поднять. По этому реальнее две капсулы а там….
— А периметр?
— Сделаем коррекцию. В любом случае- другого выхода пока нет. Позвоню Старику. Он сказал что в загашнике оставалось еще пару артефактов. Пока мы приедем к последней точке они могут новую капсулу сделать. Но это хоть какой-то шанс…
Второй связывает две капсулы вместе. Я снова вижу белую вспышку и замирая жду что будет дальше. Через пару секунд свет рассеиваясь тянется к горизонту чтобы соединится с сияющим в далеке маревом.
Вокруг все тихо и спокойно. Так тихо что даже не верится. И совершенно не понятно почему- почему нет засады и погони. Почему нет никаких активных действий в этом районе? В чем загадка? Но ответа на это вопрос нет ни у меня ни у Второго.
Спускаемся осторожно. Второй сначала страхует меня а уже после сам чуть ли не в три прыжка добирается до земли.
Осталось три объекта и две капсулы.
Уже сидя в машине Второй задает данные в планшет. Но то что он получает не нравится ни ему ни сидящему рядом Мельнику.
— В этом районе — вообще все голое. Там очистные сооружения и карьеры. Там нет многоэтажек, нет высотных объектов. Надо расчеты смещать или по старым точкам или искать новые. Через промышленный сектор. Но не туда куда показывали, а километров на пять правее.
Но как бы они не крутили на местности в периметре получается слишком большая дыра и становится понятно что без еще одной капсулы граница не построится.
Второй звонит Старику. Рассказывает о капсулах. Просит сделать еще одну. Старику нужно время. Минимум час. Время есть — по всем прикидкам до последней точки мы меньше чем за час недоберемся. Егор Петрович говорит что капсулу привезут в последнюю намеченную точку сразу как только усилят артефакт. А пока просит действовать по старому плану.
— Оставляем старый план? — на всякий случай после разговора со Стариков уточняет у нас Второй. Все соглашаются. Хотя понятно и так. Расчеты другого пути не выявили.
Огромные пространства промсектора. Здесь в этой части города и заводы почившие в бозе еще на рубеже веков и площадки металлобаз, функционирующие до сих пор и несколько элеваторов, цементных участков, чуть дальше на запад два карьера по добыче песка и ЖБК пару раз в год оживающий чтобы сделать очередную партию товара.
Из тех объектов где можно прикрутить капсулу- это или громадный недострой- бывшие производственные цеха или «свечка» опустевшего давно НИИ. Проезжая по запыленным улицам я вижу только разруху и упадок. Будто целый городской район накрыло ударной волной после атаки водородной бомбы. Не вериться что когда-то давно все эти осыпающиеся разваливающиеся, поделенные на сотни маленьких но таких же недееспособных кусочков заводы были когда-то гигантами индустриализации и в этих местах кипела жизнь.
Второй загрузив трехмерное изображение местности- показывает на свечку НИИ.
— Там ближе. И запад весь открыт. Попробуем забраться и прикрутить.
Все идет так же как и раньше. Слаженно быстро. В машине остается Гальцев и Мельник. Мы с Куртом и Вторым поднимаемся на «небоскреб». В здании почти 18 этажей. Почти- потому что первый слишком высоко поднимается над землей. Задумывался институт в свое время как один из самых передовых в области изучения проблем тяжелой промышленности. Но даже не был достроен. Так никогда это здание и не зафункционировало в полную силу.
Двери и окна до третьего этажа заколочены фанерными листами.
Курт обойдя кругом «свечку» находит возможную лазейку и зовет нас. Дверь в подвал закрыта всего на всего на навесной замок который тут же и снимается специалистами. Мы спускаемся вниз. И мне это напоминает спуск в катакомбы. Кстати говоря синяк от выстрела почти в упор до сих пор не прошел и если вдыхаю через чур сильно то ребра побаливают.
Но в цокольном этаже спуск заканчивается и начинается просто убивающий меня крутой подъем.
До крыши дойти не удается. Вернее не так. Не сразу удается. На одном из поворотов сложной запутанной спроектированной какими-то новаторами в архитектуре лестницы мы попадает в огромный зал в котором просто на бетонном полу лежат словно в анабиозе готовые к размножению куклы. Коконы их сформированы. Но тела недвижимы. Они спят. Я оглядываю все пространство и до меня доходит что такого огромного схрона я никогда не видел. Я пытаюсь по быстрому притушить дар пока они меня не почувствовали и отбегаю назад в нижний пролет. Второй и Курт бегут за мной.
— Что будем делать?
У меня зуб на зуб от страха не попадает. Если весь схрон проснется то выброс получится просто гигантский. Почему они не взорвались ночью- когда запустилась цепная реакция — я не знаю. Может слишком на большой расстоянии были от эпицентра. Но то что они готовы проснутся в любую секунду- это было понятно даже Курту.
— Не знаю. — отвечаю я Второму. — дар я потушить полностью не смогу. Они меня учуют.
— Значит тебе смысла лезть выше нет. Тебе и этой высоты хватит. — говорит Второй. — Мы сами справимся.
— Не мы. А я… — говорит Курт. — тебе мага нельзя бросать. Ты будешь с ним. А я самостоятельно на крышу выберусь. Я же просто человек. Они меня не учуют.
Второй молчит. Я тоже молчу. А что еще делать- если это самое правильное. Мне и с такой высоты будет все видно. Тем более что я вижу четко и восток уже горящий белым светом и еще такой далекий запад.
Курт передергивает затвор Глока. И почему-то, перекрестясь по православному, шагает вперед по лестнице.
Мы выходим как можно тише на один из длинных фасадных балконов и я жду вспышки.
И уже совершенно после того как ушел Курт, после того как по всем расчетам он добрался до крыши, после того как наверное прикрутил капсулу, но наверное за пару секунд до самой вспышки до меня доходит.
— Второй, — говорю я в полном отчаянии. — Как только капсула сработает- схрон проснется и все эти особи рванут к свету. Понимаешь? Они все бросятся наверх к Курту. Позвони ему, предупреди…
И в это мгновение мир вспыхивает белым. Так ярко как никогда до этого. Артефакт слишком сильно прореагировал. И в ту же секунду я слышу взрыв и нарастающий гул. Будто тысяча тысяч роев пчел поднялись в воздух и этот гул все усиливается. Мне даже кажется что здание заходило ходуном.