-- Отец, - легонько толкает Рома старика. Тот сразу открывает свои глаза и смотрит заспанно на нас двоих. Я робко улыбаюсь, словно нашкодившая ученица.
-- Что надо? - служит ответом Роме слова старика. Слышит он, по крайней мере, отлично.
-- Мы -- туристы и хотели уехать сегодня в город, а автобус будет лишь завтра, - переходит сразу к сути Рома. Мою руку он не отпускает и все время прижимает меня к себе. - Нам сказали, что у тебя есть свободные комнаты, не пустишь ли ты нас к себе на ночь?
Старик оглядывает нас и с причмокиванием, произносит:
-- Отчего не пустить, пущу. Живу один, как перст. Скучно, да порой, даже страшновато бывает. А вы молодые, хоть на вечер будет веселье. Пойдем! - машет он рукой, вставая со стула. Рома и я ему помогаем. Он крехтя, направляется к выходу.
-- Сколько возьмешь за постой? - интересуется Рома. Я вспоминаю, сколько у нас денег -- мы должны еще взять завтра билеты.
-- Пару шуток и душевный разговор. - обозначает свою плату старик. Мы удивленно переглядываемся с Ромой. Старик смеется, глядя на нас. - Мне денег не надо, мне компания нужна. - поясняет он. Мы с Ромой заражаемся его смехом и все вместе, втроем, выходим на улицу. Время близится к вечеру, уже собираются сумерки, касаясь ближних холмов и гор. Мы идем вместе с дедом к его дому.
***
-- Как ты один оказался? Родных совсем не осталось? - спрашивает Рома у деда, сидя за огромным столом. Я сижу чуть поодаль, на кровати и дремлю, стараясь изо всех сил не отключится прямо сейчас.
-- Да, остались родные, - машет руками дед. Он осторожно встает, держась за край стола и идет к старому, можно сказать старинному, буфету, что стоит на резных ножках. Там он открывает верхнюю дверцу и достает графин с янтарной жидкостью. Попутно прихватывает и две стопки. - только, не нужен я им стал. Какой от меня прок? Они теперь все в городе, а я вот тут. Мне уже немного осталось -- век свой доживаю. - вздыхает он и ставит со звоном на стол графин с рюмками.
-- Что это, старик? - нюхает и подозрительно косится на жидкость Рома. Я привстаю с кровати. Она скрипит и Рома оборачивается ко мне. "Не бойся." - шепчет он мне одними губами. Я улыбаюсь и киваю головой, в знак согласия.
-- Это настойка на лесных кореньях и травах. Мой рецепт, который знал еще мой дед. Пробуй. - разливает он по стопкам жидкость и не дожидаясь Ромы, опрокидывает в себя свою рюмку.
Рома долго принюхивается, но потом, пожав плечами, все-таки, опустошает емкость. Разом вздрагивает и шумно выдыхает.
-- Сколько же она у тебя настаивалась? - спрашивает он. Дед ухмыляется и прячет все обратно.
-- А сколько надо, - уклоняется он от ответа.
-- Видимо, эту гадость еще твой дед и припас, - все еще приходит в себя Рома. Я против воли улыбаюсь, глядя на них. Дед тоже давит в себе усмешку, но безуспешно.
Мы долго еще разговариваем о том, да о сем. К двенадцати ночи мы укладываемся спать. Дед нам отдает под ночлег одну из свободных комнат, а сам заваливается на кровати, что стоит в главной комнате.
Мы с Ромой аккуратно проходим к себе, стараясь не разбудит скрипом половиц захмелевшего старика, но он лишь отвечает, не по годам, молодецким храпом. Рома улыбается и обнимает меня за плечи.
Пока я разбираю постель, Рома стягивает с себя одежду и садится на табурет, который стоит рядом с кроватью.
-- Не могу тобою наглядеться, - произносит он и я удивленно поворачиваюсь. - просто мне кажется, что это все мой сон или мираж и если я неаккуратно повернусь во сне, то все это исчезнет. Все, вместе с тобой.
-- Ты же сам говорил, что мы всегда будем вместе. - осторожно кладу ему ладони на грудь. Она у него теплая, почти горячая. Он тяжело и часто дышит. Я поднимаюсь руками вверх, касаясь его шеи и плавно проводя по его скулам. Он заключает меня в объятья и прижимает меня к себе. Его руки исследуют мою спину. Он склоняет свою голову на бок и кладет мне на плечо.
-- Впервые, я чего-то ужасно боюсь. Боюсь потерять тебя.
-- Все будет хорошо, ведь так ты говорил мне?! - отстраняюсь я от него на несколько сантиметров, чтобы взглянуть ему в глаза. - Я права?
-- Права. - вновь прижимает меня к себе Рома. Он обжигает мои губы своим поцелуем, окутывая своим теплом с ног до головы. Он, словно, сливается со мной в единое целое. Я не могу дышать. Мы рушимся на кровать. Я оказываюсь придавлена Ромой. Он покусывает мою шею, опускаясь все ниже. Я зарываюсь пальцами в его волосы. И тут... страшно скрипит кровать и в соседней комнате мы слышим ворчание деда сквозь его сон. Я и Рома замираем на пару секунд, после чего разражаемся беззвучным хохотом.
-- Давай спать, - предлагаю я ему шепотом.
-- Давай. - соглашается со мной Рома.
-- Просто спать.
-- Да. Сегодня придется просто спать.
Мы укладываемся на кровати и я прижимаюсь спиной к его груди. Он обхватывает меня свои руками и прижимает к себе, словно боясь потерять. Его рука ложится мне на живот -- это действует на меня успокаивающе. Мы в скором времени засыпаем.
***
Меня что-то тревожит. В глаза пробивается яркий свет. Я открываю глаза.
Я лежу на груди у Ромы, его рука оберегающе обнимает меня, другая же закинута за голову. Его глаза закрыты -- им не мешает свет -- он лежит на спине.
Мой же взгляд устремлен прямо в окно, которое располагается напротив нашей кровати с правой ее стороны.
Я стараюсь понять что это за свет, вглядываюсь. Постепенно мои глаза привыкают и дают мне разглядеть очертания трех машин, которые стоят во дворе. Рядом с ними оказывается несколько человек. Все они -- крепкие, как на подпор элитных войск, мужчины. Они что-то решают, рядом с ними суетится один низенький человек и маленькая полная женщина. Эти вое активно жестикулируют мужчинам и я вижу в свете фар, как они машут руками, указывая на дом старика. Их головы неустанно чему-то кивают. Мужчины направляются к двери.
Во мне рождается страх, он смешан с ужасом и паникой. Я с силой тормошу Рому, пытаясь его разбудить. Он открывает глаза сразу же и понимает по моему немому взгляду, что случилось что-то плохое.
Он приподнимается на локти и пристально вглядывается в окно.
-- Вставай! - слышу я его шепот. Немедленно подчиняюсь и ставлю ноги на дощатый пол. - Только тихо! - предостерегает меня тут же Рома. Я встаю на носочки и слышу тихий скрип старых половиц. - Тише! - застегивает на себе шорты Рома, натягивая попутно футболку. - Нам надо как можно скорее выбираться.
-- Это... - сглатываю я несуществующий ком в горле. Вот жалость, легче не становится. - это... за мной?!
-- Думаю, что ты права. Это по нашу душу. Как узнали? Хотя, есть у меня подозрения, что благодарить нам в этом надо жителей этой деревеньки. - закусывает он губу. В дверь раздается тихий стук. Мы замираем и прислушиваемся к тому, что творится в сенках.
Старик нехотя и кряхтя идет к входной двери. Мы слышим его голос. Рома подносит указательный палец к губам, прося молчать и ни чем себя не выдавать. Я киваю в ответ и прижимаю руки к своему рту.
-- Кто вы? Что вам надо в такой час? - доносится до нас разговор.
-- Открывай! - требуют люди за порогом. Дружелюбием от них не веет. Веет ужасом. Я лихорадочно начинаю оглядывать комнату в поисках убежища.
-- Это почему это? - вновь слышу голос деда я. Он не собирается им так просто сдаваться.
-- По качану! - "ласково" поясняют ему с той стороны двери. Слышится глухой удар в дверь. - Считаем до трех, два уже было сказано! Открывай, иначе вышибем дверь. Шахрукх кое-кого ищет и ему сказали, что они у тебя. Быстрее!!! - слышится новый глухой удар. Дверь жалобно издает свои предсмертные всхлипы. Надеюсь, она выдержит эти издевательства. Если нет, то нам конец! Теперь я потеряла всякую надежду на то, что это всего лишь дурацкое совпадение и эти люди пришли не за нами.