-- Теперь, ты можешь объясниться?! - возвращает к себе внимание Рома. Я глубоко вдыхаю, чтобы успокоиться, но у меня это выходит из рук вон плохо. - Ты решила так поиздеваться надо мной? За что? За то, что полюбил тебя и...
-- Прекрати! - закрываю я свои уши руками, не желая его слушать. - Я не издевалась над тобой. Тот, кто издевался -- ты!
-- Я?! - обалдевшим от возмущения голосом спрашивает меня Рома.- Я издевался над тобой? Когда же это?! Когда влюбился в тебя? Когда пытался защитить тебя и не дать тому подонку забрать тебя у меня? Или когда думал, что ты погибла, бросившись со скалы? Когда, ответь?! Отвечай! - подскакивает ко мне он, хватая за руки и притягивая меня к себе.
-- Отпусти! - шепотом, переходящим в шипение, произношу я. Рома подчинается. На его лице я вижу боль.
-- Как ты могла?
-- А ты! Как ты мог? Я все эти три года оплакивала тебя, просыпаясь каждую ночь от кошмаров. Ты издевался надо мной, когда заставил меня видеть ту страшную автокатастрофу и думать, что ты умер в ней.
-- О чем ты? Я не понимаю. Я не был тогда, три года назад, ни в какой аварии. Я очнулся весь покрытый синяками в больнице. Но вырубили меня еще тогда, в деревне.
-- Ты... да ты, я не знаю... что ты... - теряюсь я в своих словах. - Я думала, что ты мертв и решила, что и мне незачем жить. Я бросилась с обрыва в воду. Если бы не Килен, то я была бы мертва и уже давно.
-- Значит, ты думала, что я погиб. Кто тебя об этом сказал, что ты так безоговорочно в это поверила и решила свести счеты с жизнью? Кто так повлиял на тебя? Я очнулся в больнице и врач мне сказал, что я долгое время был под воздействием транквилизаторов, находясь в бессознании. - голос Ромы становится ласковым и нежным. Он осторожно касается моей щеки, откидывая прядь моих волос, что выбилась из хвоста. Я закрываю глаза, наслаждаясь его прикосновением.
-- Репортаж по телевизору... новости, я их видела своими глазами, как вижу тебя. Трудно было не поверить этому, знаешь ли! - отстраняюсь я на приличное расстояние от Ромы, пока полностью не расплавилась в его объятиях. - Теперь, я не знаю, что думать.
Рома тоже находится в шоке от услышанного. Он задумывается, шепча про себя:
-- Здесь что-то не так... что-то не так, аварии не было, тогда как же был репортаж о ней?
-- Что ты этим хочешь сказать?
-- Что нас обоих обманом заставили думать друг о друге, как о мертвых... оплакивать нашу любовь! - подходит ко мне Рома, ласково проводя кончиками пальцев по моим рукам. - И у этого "кто-то" есть конкретное имя.
-- Хочешь сказать, что ты все это время не забывал обо мне?
-- Ты не веришь мне.
-- Я уже давно никому не верю, - плача сообщаю я ему. - Никому.
-- Я не могу поверить в это, - с горечью сообщает мне Рома. - Я места себе не находил, когда думал, что ты погибла. Когда я не мог попрощаться с тобой по-человечески, я хотел умереть. Меня остановил поход в церковь. Там мне сказали, что я должен жить и за себя, и за тебя. Я не знал, что мне делать. Ходил, словно тень самого себя. Я мечтал о том дне, когда смогу вновь увидеть тебя, зовя смерть придти поскорее по мою душу. Сердце у меня уже не было -- ты забрала его с собой. Наверное, поэтому, я не смог полюбить другую, хоть и пытался.
-- Но ты полюбил Варвару, - вырывается у меня против моей воли. Я хочу ему верить, но что-то все еще мешает мне это сделать. И это -- мое второе "я" - Варвара, которой Рома признался в любви.
-- Я... я...просто, ты... - задыхается от злости Рома. - Да, я едва с ума не сошел, когда видел тебя в том образе. Думал, что мне призраки мерещятся. Ты этого не понимаешь?! - кричит Рома, теряя свое самообладание от обиды и боли. - Если бы ты любила меня, - вдруг спокойно и отчетливо произносит он. Я ловлю каждое его слово. - то открылась бы сразу, как узнала о том, что я жив и приехала бы ко мне. Ты бы не таилась от меня, прикидываясь неизвестно кем.
-- Ты не знаешь через что я прошла!
-- Могу ответить тем же! - возвращает мне Рома.
-- Так-так, хватит взаимных упреков! Разойдитесь по разные стороны ринга! - прерывает наш диалог Килен. Как по мне, так вовремя! Еще немного и мы бы могли наговорить такого, чтобы не вернуло нас назад к друг другу.
Мы отворачиваемся друг от друга и шумно дышим. У каждого из нас сильная обида и недоверие из-за непонимания. Сможем ли мы ее преодолеть? Неизвестно!
***
Я понимаю, что сейчас я хочу все узнать. Узнать всю правду, как все было на самом деле, а не как хотели преподнести ее мне.
При взгляде на Рому я понимаю, что по-прежнему люблю его, но не могу доверять ему до конца. Не получается, даже если очень хочется это сделать.
Рома опершись на капот машины, о чем-то разговаривает с Киленом. По его лицу ходят желваки.
Я вспоминаю тот день, когда я была в доме Шахрукха. Он говорил о том, что был хорошо знаком с отцом Ромы -- Поплавским-старшим. А что если...?
-- Рома, - зову я его. Он откликается с молниеносной скоростью. В его взгляде горит огонь.
-- Да? Что такое? - подходит он ко мне. Его руки тянутся ко мне, словно желая обнять.
-- Как ты оказался в больнице, да еще в городе, так далеко отсюда? Ты знаешь?
Рома останавливается и опускает руки. Он, кажется, смущен и разочарован. Чем? Моим вопросом или тем, что я спросила не то что он ждал.
-- К чему это?
-- Просто ответь, - прошу я его.
-- Меня привез отец.
Отец. Его отец. Поплавский-старший. И он же был знаком с Шахрукхом.
-- Отвези меня к своему отцу, сейчас же! - кричу я. Рома ошеломлен, да и Килен не понимает меня.
-- Лера, что происходит? - интересуется у меня брат.
-- Нам надо ехать и срочно. Не спрашивай, просто поверь.
-- Хорошо, - кивает Килен. - Отвези нас, куда она просит, - поворачивается он к Роме.
-- Это все, что ты хочешь мне сказать?
-- Все!
-- Ладно, садитесь. Мне тоже интересно, с чего вдруг ты так загорелась желанием повидаться с моим отцом! Сын уже его не подходит, да?! - голосом из которого сквозит ревность и презрение, спрашивает меня Рома.
-- Отвезешь или, клянусь, я сама сяду за руль этой колымаги!
-- Поехали. Разберемся до конца в этой истории.
-- Верно, - соглашаюсь я с Ромой. - и поставим точку в ней.
-- Точно, точку.
-- Там, на месте, разберетесь, - подталкивая к машине, сообщает нам Килен. Мы забираемся в салон.
***
Мы едем молча, никто не о чем не спрашивает. В салоне автомобиля висит тягостное молчание.
Пару раз я ловлю на себе взгляд Ромы, который смотрит на меня через зеркало заднего вида.
Килен сидит рядом со мной на заднем сидении и сжимает мою руку в знак поддержки. Он рядом, он со мной. Он -- самый близкий и родной человек, которому я доверяю безоговорочно. Килен также верит мне и в этом мы находим друг у друга поддержку.
-- Что, не можете намиловаться? - слышу я язвительный вопрос Ромы. Его глаза прошибают меня и отворачиваюсь от отражения зеркала, чтобы не видеть их.
-- О чем ты? - напрягается Килен и подается вперед, не отпуская мою руку. Мое напряжение возрастает с каждой секундой. - Что ты сейчас сказал?
-- А что? Вы же не родственники! У Леры, что я знал, не было никакого брата, а лишь отец. И больше никого! Так, кто ты такой? Любовник?! - кипит Рома от злости, сжимая до предела руль. Машина ускоряется и несется с огромной скоростью вперед.
-- Да как ты смеешь?! - взрываюсь я, не давая произнести и слово Килену. - Что ты себе возомнил?! Килен -- мой брат и самый родной мне человек!
-- И я должен тебе поверить? - усмехается Рома. Его глаза вновь появляются в отражении зеркала. Но теперь я также отвечаю ему взглядом, в котором кипит гнев и обида за несправедливые обвинения. - Извини, я не знаю, как верить человеку, который только и делал, что обманывал меня на каждом шагу, наслаждаясь моими кошмарами. - Рома улыбается, но его улыбка не добрая. Его улыбка -- это оскал хищника, который играет со своей жертвой.