Тем временем из угла поляка в ринг выскакивают секундант и его помощник, а из нашего навстречу мчится Саныч, а следом и Биркин, что удивительно, с решительным видом протискивается между канатов. В центре ринга возникает небольшая стычка, правда, к счастью, обходится всё словесной перепалкой. Не знаю, слышал ли Саныч то, что сказал мне Енджейчик, но уж наверняка слышал, как я на повышенных тонах переспрашивал поляка относительно его оскорбительной фразы. Учитывая, что польский и русский языки во многом схожи, оппоненты неплохо понимают один другого. Но наконец на ринге появляются представители оргкомитета, и спустя минуту конфликт всё же удаётся погасить. Все расходятся по своим углам, хотя тренер Енджейчика всё ещё что-то недовольно бормочет себе под нос.
— Ну и кашу ты заварил, — говорит мне Саныч по пути в раздевалку.
— Я заварил… А вы бы промолчали, обзови он вас русской свиньёй? Фашист недоделанный!
В этот момент появляется взбудораженный Свиридов, за которым чуть поодаль перебирал короткими ножками Афоня.
— Я не понял, что там у вас произошло? — вопрошает Георгий Иванович. — Из-за чего такой сыр-бор поднялся?
Такой же вопрос читается и в глазах Афони. Я начинаю объяснять, Саныч поддакивает, Свиридов грустно качает головой.
— М-да, вот тебе и братья по соцлагерю… Проигрывать нужно уметь достойно. Вы как считаете, Пётр Петрович, по-хамски же повёл себя соперник?
Вопрос был задан таким образом, что Афоне не оставалось ничего другого, как согласиться с мнением руководителя делегации. Да и что он мог возразить? Провокация налицо, хотя Афоня всё же пробурчал что-то типа того, что почему-то только со мной происходят какие-то приключения.
А я думаю, хорошо, если после разбирательства меня (а может и поляка до кучи) не дисквалифицируют. Поэтому, поднявшись к третьему раунду боя Сани Ягубкина на трибуну, где сидели уже отбоксировавшие свой финал или раньше сошедшие с дистанции товарищи по сборной, я испытывал серьёзное душевное волнение. И даже победа Ягубкина в трудном бою с французом не слишком меня воодушевила.
Парни, впрочем, меня поддерживали, как могли, кто-то из них спустился вниз следом за Свиридовым и Афониным, чтобы узнать, что там случилось на ринге, поэтому все уже были в курсе конфликта.
— Не дрейфь, Макс, всё будет пучком, — хлопал меня по спине Вася Шишов. — Пусть только попробуют медаль отнять, я… Я им свою медаль верну в знак протеста.
— Вась, спасибо, но это твоя честно заработанная медаль. Надеюсь, всё обойдётся.
Окончательно я успокоился, только когда уже финалистов пригласили на церемонию награждения. Обычно медали вручали в промежутках между боями, но организаторы решили, видимо, не делать лишних пауз, а по окончании соревнований наградить сразу представителей трёх последних финалов, ну и бронзовых медалистов заодно. В этой череде мы с поляком и занявшими третьи места греком и темнокожим португальцем стоим первые.
Честно скажу, я не собирался пожимать руку Енджейчику, во всяком случае, не планировал делать это первым. Однако не смог не пожать, когда он, пробормотав что-то типа «поздравляю», первым протянул руку. Вот такой я слабохарактерный, вернее, отходчивый. А ещё и сентиментальный, потому что, когда в мою честь заиграл гимн Советского Союза (в Венгрии как-то обошлось без гимна), я ощутил, как к горлу подкатывает ком, в носу предательски щиплет, а картинка перед глазами почему-то стала размытой. В детстве, когда смотрел, как награждают спортсменов, не мог понять, чего уж тут нюни-то распускать, улыбаться надо, а не плакать. В более зрелом возрасте начал понимать, но всё это было как-то далеко, по ту сторону телевизионного экрана. А тут вот, как до меня самого дело дошло, реально проняло.
Правда, от текущих по щекам слёз я сдержался, хотя глаза были на мокром месте. Стоявший в сторонке от пьедестала Саныч понимающе кивнул, мол, нечего стесняться, привыкай, дай бог, не в последний раз. Тем более что из наших тоже кто-то малость разнюнился сегодня, кажется, это был Юра Гладышев. А что, лично я не против раз за разом слушать играющий в мою честь гимн СССР. Может, даже когда-нибудь и привыкну, но этот свой первый раз я не забуду никогда.
Медаль, кстати, была не круглая, тут организаторы проявили фантазию, сделав её прямоугольной, с изображением боксёра в обрамлении лавровых листьев. В общем-то, по-своему оригинально, а в будущем такие медали на фоне других извращений будут смотреться в порядке вещей. Как-то в интернете видел даже медали в виде цифр: тройка за третье место, двойка — за второе, и единичка, соответственно, за победу.