Уже по отработанной схеме часть гоблинов и марханов прошла вместе со мной внутрь таверны, а другая – занялась лошадьми. Харель принял лошадь Манселя и увел вслед за остальными, а тот словно прикленный пошел вслед за мной. Войдя в зал, который похож на сотни других залов подобных таверн, мы окунулись в умиротворяющий мир звуков и запахов, который обещал горячую похлебку и кровать с ванной. Силурей шел рядом, следя за каждым присутствующим, обратившим нам нас внимание. Ксион с Юдером общались с хозяином, яростно размахивающим руками и брызгавшем слюной. Явно сцепились из-за цены со старым сморщенным гномом. Такой своей выгоды никогда не упустит. Наконец, консенсус был достигнут, гном расплылся в гостеприимной улыбке и ринулся отдавать приказания многочисленным служкам. Похоже, здесь работают дети и внуки старого хозяина таверны – общие черты, как говорится, на лицо. Мы заняли целый угол огромного зала, и для нас быстро начали накрывать на стол. Вскоре к нам присоединилась и вторая часть отряда.
За нами с Филей следили с особенным интересом, а он, чувствуя подлинное восхищение своей особой, вышагивал царственной походкой царя зверей, похлопывая мохнатым хвостом по бокам. Мы с побратимом сели как обычно с краю, с любопытством разглядывая все вокруг. А вокруг царила оживленная суета, большая часть столов занята. Мансель расположился напротив меня, изящным плавным движением откидывая с груди длиннющую косу, украшенную длинной веревочкой-шаури с короткими ремешками с голубыми камешкам на концах. Как я выяснила, голубой – родовой цвет Эс Севери. Высокий лоб пересекла тонкая хмурая морщинка, когда мы встретились глазами. Я рассматривала его с огромным интересом. Очень похож на брата и по его словам – на отца тоже. Ему чуть больше пятисот лет, но выглядит как двадцатилетний юноша, да и глаза сияют как у мальчишки. Диссонанс возраста и непуганой юношеской непосредственности удивлял и заставлял исследовать. Хотя я могу понять это! Ведь он последний из рожденных до проклятия, наверняка с ним носились как с писаной торбой. Вон, даже родной брат помчался за 'мальчишкой', который вырвался, наконец, из-под опеки старших с группой таких же товарищей, решив побаламутить. В итоге, нарвались на темного, которого решили немного проучить, а тут мало того что темный оказался из рода Черных Штерназия, так еще и я вмешалась. Самое смешное, что из разглагольствований Манселя еще пару дней назад поняла – зря вмешалась в драку. Потому как скорее спасла жизнь этим пятерым светлым, а не свому дядюшке. Зато приобрела кучу неприятностей, лишний раз убедившись, не делай добра, когда тебя не просят – не получишь зла. А пока я постоянно попадаю в череду нелепых ситуаций и случайностей, и опять готова согласиться с мнением Камоса, что это Высшие играют в свои игры.
Подали на стол, и мы приступили к еде, а я внезапно ощутила, как меня словно кто-то коснулся, обдав жарким дыханием огня. Странное ощущение заставило осторожно обернуться и пробежаться по залу внимательным взглядом из-под полуопущенных ресниц. Вот группа оборотней, методично работает ложками, никем не интересуются и в дороге давно. Гномы-обозники за длинным столом ведут неспешный разговор после сытного ужина за кружкой горячительного. Пара гоблинов в углу напротив нас, не обращая ни на кого внимания, тоже ужинает. Группа людей что-то тихо, но яростно обсуждает, тыкая пальцами и ножами в расстеленную между кружками бумагу, изредка позыркивая по сторонам. Вновь перевела взгляд и, наконец, наткнулась на хищно блеснувшие ярко-золотые глаза, принадлежавшие кому-то за небольшим столом в противоположном углу. Они заставили меня вздрогнуть и замерев смотреть в их опасную глубину. Я не могла разглядеть поподробней, но их свет завораживал.
Мое сердце, совершив невероятный скачок, ускорило бег, а я смогла прикрыть глаза, чтобы освободиться из плена тех глаз. Открыла глаза, прислушиваясь к бешеному стуку своего сердца, и вновь посмотрела на обладателя невероятных глаз. Мои собственные, как только я уставилась на него, снова округлились в шоке. За столом в одиночестве сидел старик– человек, сгорбленный и потрепанный жизнью. Меня буквально захлестнуло разочарование и досада на свою непонятную реакцию, но стоило поднять взгляд и снова посмотреть в его золотые глаза, как я в очередной раз задохнулась от потрясения. По рукам и спине побежала возбужденная толпа мурашек. Абстрагировалась и окинула его более внимательным взглядом. Странное впечатление от сломанного жизнью старика и диких, невероятно опасных глаз выбивало из колеи. А еще я отметила, что он тоже, не отрываясь следит за мной, ловя взгляд, но при этом ни одна эмоция, которая бурлила в глазах не затронула его лица, испещренного морщинами. Словно глаза жили своей собственной жизнью, сами по себе, отдельно от тела. Эта мысль заставила повернуться к Юдеру, чтобы попросить его взглянуть на этого старика магически и выяснить, может это личина-иллюзия, но меня отвлекли. Причем самым кардинальным образом.
В зал вошли двое высоких мужчин, которые двигались, печатая шаг по каменным плитам пола, оба огненно-рыжие, правда, не такие красные как я. Смуглая кожа, выдающиеся носы и пухлые, высокомерно искривленные губы, а так же мощные тела, облаченные в обтягивающие плотные штаны и черные свободные рубашки, застегнутые лишь на пару пуговиц. Слегка приоткрытые тела, длинные сильные ноги, разворот плеч – все в них просто кричало о повышенном тестостероне и мужественности, еще братья очень похожи похожи, даже двигаются синхронно.
Они шли по проходу между столами, подыскивая приемлемое для себя место, настолько уверенные, что мне стало понятно: здесь они для себя не видят ни одного реального противника. Прошли мимо стола наших гоблинов, скользнув по ним внимательными взглядами, от чего те напряглись как один. Пошли дальше, и вдруг я отчетливо заметила, как они оба напряглись, пройдясь взглядом по заинтересовавшему меня чуть раньше старику. Словно заметили опасного противника. Кивнули тому медленно, уважительно и через пару шагов оказались вблизи нашего стола, за которым сидели все марханы, двое светлых эльфов и я. Филя почувствовал в них врагов, потому что его глухое рычание заставило меня тоже встревожиться. Он еще так агрессивно ни на кого не реагировал. Хотя как только мы вошли в эту таверну, он был на взводе, и как я сейчас поняла, нервно бил по полу хвостом. Я же расслабилась и не следила за своим побратимом и только сейчас осознала, что он нервничал, а не красовался. Сильно нервничал.
Оба рыжих замерли в паре шагов. Заметив меня, они будто наткнулись на стену, замерли, пристально разглядывая и жадно вдыхая воздух. А я отметила их странные глаза, рубинового цвета с вытянутым змеиным зрачком. Понимание полыхнуло заревом пожара в голове, я села ровно и напряженно уставилась на них. Драконы! Красные! Филя рычал все громче, Мансель обернулся и, заметив этих двух, резко вздохнув, встал. За ним медленно, без резких движений поднялся Харель, и словно волна побежала за столом – так же напряженно, медленно вставали мои спутники. Я же молча сидела под их острыми восхищенными взглядами. Такими взглядами на меня никто не смотрел. Люди смотрели, восхищаясь, но одновременно завидуя, ненавидя и опасаясь. Марханы воодушевились лишь как носителем их реликвии и только. Гоблины с любопытством смотрели, а сейчас тепло и по-дружески. Мансель с Харелем – словно я неразорвавшаяся бомба с короной на голове, хоть и отдали словесную дань красоте. Лишь Делиаль смотрел восхищенно как на женщину, но с расчетливо-холодным любопытством коллекционера. А эти красные смотрели голодным жадным взглядом, словно я последний глоток воды и жизненно важно заполучить его для себя. Я внутренне, не кожей снаружи, а именно внутри почувствовала, как нагревается помещение таверны.
Передернула плечами, один из них весь подобрался и сделал небольшой шаг ко мне, тем самым повысив угрожающий тембр рыка Фили. Но мужчину это нисколько не напугало.