— Козел, — хмыкает.
Я помогаю Дэну подняться, и мы крепко обнимаемся. Только тогда я позволил себе облегченно выдохнуть. Кажется, сейчас у меня действительно скоро будет истощение. Правда, моральное. Ох, потрепало же нас. Ничего, сильнее будем.
— Парни, вы закончили?
Черт, а про слона-то мы забыли.
Лжедмитрий Анатольевич спустился с моста и двигался к нам, тепло улыбаясь. Прям образец идеального папаши.
— Да… Это… — растерялся Дэнчик. — Пап, я тут вспомнил, мы с Максом договаривались сгонять в одно место…
— Ну, ты же не будешь возражать, если твой старик составит тебе компанию? — голос существа был обманчиво мягок.
— Дэн, чего ты мямлишь? — цежу я сквозь зубы. — Дай ты ему в морду и всех делов.
— Ага, еще чего! — в тон мне отвечает тот. — Он ведь выглядит как мой отец! Я… не смогу.
Серьезно, да? Несмотря на всю щекотливость ситуации, аж хмыкнул. Дружище, ну ты просто…
— Я ведь всегда был хорошим родителем, верно? — угрожающе прошипел Лжедмитрий Анатольевич. Доброжелательности в его голосе как не бывало. — Конечно же был. Почему ты не хочешь провести со мной время, сынок?
Так, ладно, уже реально не до смеха. Если у Юли есть кролик в шляпе, который мог бы спасти ситуацию в последнюю минуту, то сейчас, пожалуй, самое время…
Я уловил только размытое движение и колебание воздуха, когда Лжедмитрий Анатольевич взлетел в воздух и рухнул добром десятке метров от нас. А перед нашими глазами вырос силуэт девочки-кошки.
— Твою ж…! — поперхнулся Дэнчик.
— Если ты выкинешь еще хоть раз что-то подобное… — угрожающе закричала Юля в пустоту. Желто-зеленые глаза все еще зловеще сверкали, когда она повернулась к нам. — Все в порядке?
— Более или менее, — жму плечами.
— Ааа… Эээ… — бессвязно бормотал мой друг. Кажется, его привычная картина мира окончательно дала трещину. — Ты… Я тебя знаю!
Девочка-кошка закатила глаза, схватила нас за руки, и я снова начинаю ощущать уже знакомую рябь…
***
— Еще увидимся!
Когда я открыл глаза, то снова обнаружил себя в бомбоубежище. Правда почему-то в положении сидя. Почувствовал, как задвигалась ближайшая койка. Это Дэнчик, скрипя всеми суставами и стеная, от нее кое-как отлепился. Его глаза смотрели на меня с такой паникой, что, казалось, еще немного, и все. В истерику ударится.
А вот Юля… Ее нигде не было. Исчезла так же внезапно, как и появилась. И где она теперь — я не знал. Может, она сейчас где-то рядом. А может, уже в другом «Совенке». Мы ж не одни у нее здесь, такие вот распрекрасные попаданцы.
— Е-мое… Макс, это чего сейчас вообще было?
Я похлопал себя по карманам в надежде, что там материализуется электронка, но хрен мне. Придется терпеть до лагеря.
— Чего-чего… — бурчу. — Надеюсь то, чего с нами больше никогда не повторится. Ты, кстати, сейчас не мельтеши только особо, дай организму привыкнуть… Не каждый день такие вот путешествия, с позволения сказать, выпадают…
Но Дэн неожиданно тяжело поднялся с койки, нагнулся и, с легкостью подняв меня за грудки, молча поцеловал в лоб. И упал обратно на койку. А я так и остался уже на своих двоих со слегка прифигевшим выражением лица.
— Блин! — восклицает мой друг. — Ты же тоже ее видел, да? Или это у меня все, крыша поехала?
Кажется, поторопился я по поводу истерики. По голосу более чем понятно, что у Дэнчика все хорошо. Это радовало.
— Видел-видел, — киваю. — Хотел бы сказать тебе больше, но я сейчас слишком измотан. Так что давай отложим до вечера? А сейчас… пошли уже домой. А то скоро клаустрофобия так разовьется, мать ее через Никарагуа.
Дверца на выход из бомбоубежища в этот момент услужливо скрипнула, будто соглашаясь со мной. Отпускает, значит. Что ж, не будем злоупотреблять гостеприимством.
Как и следовало ожидать, дорога обратно уже не была бесконечной. Хотя немного поплутать, но пришлось. Но в итоге я все равно скоро увидел знакомую дыру в потолке. И над нами уже точно кто-то был. Тени и знакомые голоса, собственно, намекали.
— Эй! — кричу. — Слышите меня? Вить! Девчат! Кто-нибудь, спуститесь, помогите! Я тут нашего мамонтенка нашел!
Долгожданного воссоединения ждать не пришлось. Как только вожатый помог сначала вылезти мне, и мы вдвоем кое-как вытащили Дэнчика, Славя тут же кинулась к нему в объятия, зарывшись лицом ему в грудь. Всхлипывала, просила прощения, хотя и пожурить тоже не забыла. Ну а как же без этого, иначе это была бы не Славя. Мой друг улыбнулся и посмотрел на активистку сверху вниз. Девушка подняла глаза и тоже улыбнулась. Глаза у нее были заплаканные, но абсолютно счастливые. Идиллия.