Услужливо сообщила мне система, и я вновь ощутил приятное покалывание по всему телу. Да и его атаки стало выдерживать чуть проще.
— Сдохни! Сдохни! Сдохни! — кричал Аннер, заливаясь слезами.
Мне даже на какой-то момент стало жаль этого старика лишившегося детей, но убить его все равно придется.
Когда тот сделал замах для очередного удара, я нанес ему сильный удар в живот, который чуть не повалил мужчину на землю. А затем, ушел перекатом в сторону и резко развернувшись рубанул мечом прямо по его рукам, отсекая их у локтя.
— А-р-р-рргх! — завопил старик, но уже через секунду смолк, лишившись головы.
— Ну, вот и все, — выдохнул я, плюхаясь пятой точкой рядом с обезглавленным трупом. — Осталось решить как быть с беременной бабой…
Глава 8. Послевкусие…
Я сидел возле четырех трупов и не мог унять дрожь в руках, но, не смотря на это, в глубине души я все-равно испытывал какое-то удивительное спокойствие. И даже кровь на моих руках не сильно волновало.
Все противники мертвы, так что можно выдохнуть с облегчением. Остались только пацан, запертый в кладовке и беременная баба, которая, похоже, потеряла ребенка.
Ноги были ватными, но не смотря на это я поднялся и подошел к наполненной водой бочке неподалеку, видимо для питья животным, и стал смывать с себя кровь, а так же перевязал отрубленные пальцы. К тому времени они перестали болеть и даже кровоточить, что меня несказанно радовало.
А ещё я очень надеялся что они отрастут. Пусть не сразу, но когда-нибудь. Все-таки я не вполне обычный человек и у меня аж на 7 % выше регенерация чем у любого нормального двуногого!
Умывшись холодной водой, почувствовал, что мне стало гораздо лучше. Даже на ногах стал стоять куда увереннее. В голове все ещё стоял легкий туман, а сердце стучало в груди, отдавая в шукт, подобно молоту бьющему по наковальне.
— Ладно, Серый… пришло время закончить начатое, — пробормотал я себе под нос, двинув в сторону Зелара в котором должна была оставаться его супруга.
В дом я входил медленно, держа оружие наготове.
Тишина.
Сделал несколько шагов, прислушиваясь к звукам. И таковые имелись. Это было похоже на очень тихий плач, доносившийся откуда-то из дальней комнаты. Стараясь двигаться как можно тише я направился в сторону последней комнаты и аккуратно приоткрыл дверь.
Картина передо мной открылась поистине жуткая, из-за чего захотелось просто захлопнуть дверь и уйти подальше. На кровати, свесив ноги сидела бледная женщина в окровавленном платье и держала в руках окровавленный комок плоти.
Сглотнув слюну, я открыл дверь и вошел в помещение. Судя по всему это была хозяйская спальная. Обычная деревянная мебель, без каких либо убранств.
При моем появлении женщина даже не подняла глаз, продолжая почти беззвучно рыдать над своим мертвым ребенком.
— Эй… — слегка неуверенно сказал я, наставив острие клинка прямо ей в лицо. Но она по-прежнему не поднимала головы.
И что мне делать? Убить её? Так я и собирался сделать, но думаю было бы проще попробуй она напасть на меня, узнав о смерти мужа. А так… убить женщину, разум которой помутился из-за смерти собственного дитя?
Я даже занес меч над её головой.
— Убей меня… — неожиданно прошептала она. — Убей меня…
Но вместо того что бы решиться на такой шаг, её слова наоборот заставили меня опустить оружие.
Убить?..
Хватит на сегодня крови…
Убрав меч в ножны, которые чуть раньше я забрал у Аннера, вышел из спальни затворив за собой дверь. Я уже пощадил сына Филаэ, и боюсь что если оставлю его одного то он попросту умрет. А так… у них ещё есть шанс.
Когда я сидел безногий в подвале, то думал что свершив свою месть буду злорадно хохотать над их трупами. Но так было лишь когда я убил Филаэ. А затем… с каждой новой смертью мне становилось все более дурно.
Я буквально ощущал себя чудовищем. И наверное, убей я ребенка и эту женщину — то точно бы им стал.
Не хочу.
— Что бы сказала Анька, увидев меня сейчас? — пробормотал я, и лишь через секунду понял что понятия не имею о ком сейчас говорю. Эта мысль была подобна ведру ледяной водой, которое опрокинули на голову.
— Анька… — повторил я, пытаясь понять что за эмоции я испытываю при произношении этого имени. Вначале легкое тепло на сердце, а затем боль. Жгучую, от которой буквально перехватывало дыхание. А затем… ненависть… Но почему ненависть?
Но ни намека кем именно она была для меня.
— Вот же жопа… — выдохнул я, выйдя на улицу и взглянув на голубое небо.
Но долго рефлексировать на тему прошлого и того что я сделал не стал. Что сделано, то сделано, главное постараться не возыметь от этого последствий. А то если продолжу себя накручивать то и спать потом не смогу.