— У твоей мамы остался ты и твои сёстры. Вы тоже смысл её жизни, — парень пожимает плечами. — Мои родители встретились случайно. Настолько случайно, что мама твердит всю жизнь, что её встреча с отцом была предрешена судьбой. Мама никогда в жизни не ездила на седьмом автобусе. Он ехал в другой конец города. Совсем не подходил. Было очень холодно и шёл дождь. Мама села на автобус, чтобы не мёрзнуть. А у папы сломалась машина. И они встретились в автобусе. Мама упала на его колени, — очень коротко и ясно излагаю историю, которую слышала сотни раз.
— Забавно, — Миша улыбается.
— Ты очень хороший, Миш, правда. И я, наверное, должна сказать тебе спасибо за то, что ты меня заметил и заговорил со мной.
Парень ведёт плечом и чуть смущённо улыбается.
Миша довозит меня до подъезда и, взяв с меня обещание, что завтра я приеду к нему на съёмку в студию, уезжает.
На дрожащих от усталости ногах поднимаюсь на третий этаж. Квартира встречает меня тишиной и… громким храпом папы. Улыбаюсь и на носочках проскальзываю в ванную комнату, чтобы смыть с себя часть усталости.
Проторчав под душем минут десять и чуть не уснув, доползла до кровати и провалилась в сон, едва голова коснулась подушки.
Разбудил меня звонок в дверь. Долгий, нетерпеливый и настойчивый. Потирая глаза, поплелась открывать дверь, не понимая, почему мама или папа ещё не выглянули из своей комнаты. Не глядя даже в глазок, провернула ключ в замке и распахнула дверь перед ночным гостем.
Глаза распахнулись тут же, а сон будто рукой сняло, когда увидела взъерошенного и решительно настроенного Игната.
— Ты что тут делаешь? — отступая вглубь квартиры, тихо спросила я.
Я съёжилась под каким-то безумным взглядом лучшего друга, которым он окинул меня с ног до головы.
— Пришёл. К тебе, — отрывисто и глухо. Игнат ступает следом за мной в квартиру и дверь захлопывает. Я вглядываюсь в лицо друга и не могу понять, что с ним не так. Почему он настолько взъерошенный. Почему так горит карий взор. Почему так часто вздымается и опадает грудная клетка.
— Я рада, конечно, но… сейчас ночь, Игнат. И я уже сплю, — мягко говорю я, обхватывая себя руками за плечи.
— Как свидание прошло? — наступает на меня и теснит к стене.
— Нормально, — я хмурюсь и с тревогой вглядываюсь в лицо Игната.
— Он тебя целовал? — кладёт руки по обе стороны от моей головы и опускает взгляд на мои губы, по которым я тут же пробегаюсь в волнении языком. Дыхание тут же сбивается с привычного ритма.
— Какая разница? — мотнула головой и взгляд вперила в ямочку на его подбородке. — Что за странные вопросы, Игнат?
— Он тебя целовал, Снежинка? — пальцами подцепил мой подбородок и поднял мою голову вверх. Услышала и почувствовала всем телом, что парень задышал чаще. Его карие глаза сейчас обжигают. Заставляют дрожать от непонимания ситуации. — Ответь мне, Снежинка.
— Да, — вру, не моргнув глазом.
— Как он тебя целовал? — большим пальцем руки с нежностью проводит по подбородку и оттягивают нижнюю губу. Я боюсь дышать от того, насколько интимны сейчас прикосновения лучшего друга. Насколько тихо и искушающе звучит его голос. Я сама чуть приоткрываю губы, позволяя пальцу Игната нырнуть между моими губами. — Как он тебя целовал, Снежинка? — повторяет низким искушающим голосом.
— Что? — глупо повторяю я.
Я прекрасно расслышала вопрос с первого раза. Просто мне не верится, что этот вопрос задаёт мне мой лучший друг. Не верится, что он сейчас так касается меня. Совсем не как друг.
— Расскажи, девочка моя, как он тебя целовал, — палец исчезает с моих губ. Вместо этого нежную кожу на щеках опаляет горячее мятное дыхание любимого. — Так? — нежно, едва заметно, будто случайно мазнул, прикасается горячими губами к моим.
— Игнат, — в глазах темнеет, и я до судорог с силой впиваюсь в плечи друга, — что ты творишь?
— Или так? — языком проводит сначала по нижней губе, потом по верхней. Я вспыхиваю будто стог сена, который облили керосином. Дрожу и льну к широкой груди ближе. Игнат склоняет голову ещё ниже и всасывает в рот мою нижнюю губу. Я чувствую, как он улыбается в ответ на мой стон. Теперь горячий язык проходится по верхней губе. — Так он тебя целовал, Снежинка? — отстраняется и смотрит лукавым взглядом в мои глаза. Я тону в золотистых искрах в карем взоре.
— Нет, — нахожу в себе силы ответить я. Игнат улыбается уголком губ, а потом вновь склоняется низко. Так, чтобы наши лица оказались на одном уровне. Смотрит мне в глаза, удерживает мой взгляд и сипло говорит: