Становится слишком холодно, грудь пробирает озноб. Я поднимаю воротник пиджака и захожу внутрь Экспо. А где Боровиков? Мне показалось или Агата его ударила? Я пытаюсь найти его среди гостей, но все тщетно. Самый мерзкий человек на этом вечере будто испарился.
Проходит около получаса, прежде чем Олег докладывает, что вернулся. Я решаю больше не задерживаться и принимаю решение ехать домой.
— Как доехали? — спрашиваю я Олега, садясь в машину.
— Нормально, — как обычно “красноречиво” отвечает мой водитель. — Молчала всю дорогу. Домой?
— Да, — коротко бросаю я. — Как себя вела?
— Я не присматривался. Смотрела в окно, а не в телефон. Бледновата, но, может, мне и показалось.
В дороге я продолжаю прокручивать события, происходящие вечером, и ловлю себя на мысли, что не хочу сейчас ни с кем общаться. Особенно с Люси. Люси… Надо же такое придумать. Как мне дороги все эти ксерокопии с их претензиями на богатую жизнь только потому что у них внешность инстаграмная. Я снова возвращаюсь мыслями к Агате. Умная, образованная, с хорошим чувством юмора и такими нежными мягкими губами. Я неосознанно тянусь к свои и, в который раз, провожу по ним пальцами.
Когда я вхожу в квартиру из глубину комнаты доносится:
— Коть, как прошел вечер?
Люси валяется на диване и даже не отлипает от телефона, чтобы встретить меня. Спорю на что угодно, она пролежала так весь день. Заказала доставку из “Гинзы”, возможно даже побаловала себя омарами. С обеда начали пить Шардоне восемьдесят шестого года, белое, сладкое из моих личных запасов. Если бы все ее подружки не свалили на фэшн вик, она с обеда бухала бы с ними в “Ричмонде”, а вечером потащилась бы тусить в клуб. Но… Те поехали искать себе папиков, а она своего уже нашла.
Действительно. Я ведь старше ее на десять лет. В папики не гожусь, но почему-то раньше эта мысль не приходила мне в голову. И от нее вдруг стало противно.
— Неплохо, — коротко бросаю я, вешаю пальто и прохожу в душ, стараясь не попадаться ей на глаза.
— Коть, тебе потереть спинку? — кричит Люси, когда слышит звук воды. Удивительная привычка не поднимать жопу с дивана ни при каких обстоятельствах. Лучше кричать на всю квартиру.
— Нет, я устал! — отвечаю я, зная, что кроется за этим ее «потереть спинку».
Я хочу побыть один. Я хочу быть не здесь.
Горячий душ только усиливают мою усталость. Я тщательно вытираюсь полотенцем, незаметно проскальзываю в спальню и притворяюсь там спящим.
На следующий день я встречаю Агату в коридоре служебного входа. Она одета в черную юбку-карандаш ниже колен и шелковую молочную блузку, волосы распущены и при ходьбе иногда закрывают лицо. Признаюсь, я ее здесь поджидал, делая вид, что инспектирую пожарный кран.
— Привет, — улыбаясь, говорю я.
— Привет, — отвечает она, быстро улыбается мне в ответ и стремительно проходит мимо. Запах жасмина ударяет мне в нос, я мешкаю из-за этого и не успеваю сказать девушки еще хоть слово.
Весь день Агата избегает меня. После короткого приветствия в начале дня, мы не сказали друг другу ни слова. Я пытаюсь подловить ее на кухне шефа, но она делает вид, что разговаривает по телефону, на раздаче к ней не подойти, у туалета совсем дико, но и там она вместо меня заводит разговор с официантом и удаляется. Из кабинета Ильи она вылетает быстрее пули, как только я туда захожу.
— Она сегодня странная, — кивает головой Илья, увидев, как я, стоя в дверях, провожаю взглядом Агату. — Перебрала вчера?
— Выпила один бокал шампанского, — пожимаю плечами я.
— Слышал вы танцевали…
Я перевожу взгляд на друга. Только этого мне не хватало. Хотя разве кто-то ожидал другого?
— Сплетни разлетаются быстро, — негодуя, мотаю я головой.
— Особенно такие, — усмехается Илья.
Он сидит в своем кресле за столом и делает вид, что увлеченно строчит в Макбуке какую-то «поэму», всем своим видом показывая безразличие к этому разговору, но на самом деле, я понимаю, что его просто разрывает от интереса. Я прохожу в кабинет и закрываю за собой дверь. Здесь неуютно, но об этом я стараюсь другу не говорить.
— Это был просто танец. И ничего более.
— И всего лишь поцелуй в…
— И всего лишь перепихон в кабинке туалета, — обрываю я его на полуслове. — Ты веришь всем слухам, что про меня пускают? Им только повод дай.
— Ну мне-то ты можешь сказать. Не чужие люди, — Илья отрывается от макбука и выжидающе смотрит на меня.