Я мышкой шмыгнула в коридор, прокралась на первый этаж, чтобы стащить с кухни что-нибудь съестное и встретила там грустного графа.
— Миледи, — выдохнул уж совсем несчастно Дарион.
— Ваша светлость, — слегка кивнула я в знак этикета, на что сразу же получила тяжкий вздох.
— Вы совсем не считаете меня своим другом, миледи. А ведь мы знаем друг друга с самого детства. Как же так вышло, что я стал для вас настолько чужим?
Меня саму очень интересовал этот вопрос. Я почти ничего не ощущала внутри воспоминаний Лиэри по поводу графа, будто того толком и не было в ее жизни. Но прочитав ее дневник, наконец-то сложила совершенно иную картину ее знакомств, связей, дружбы и даже презрения. Как раз магистр на первых страницах дневника вызывал у Лиэри лишь отрицательные эмоции, а вот Дариона она любила как брата.
— Поверьте, то было не мое решение, Дарион. Мой брак крайне негативно повлиял на мою жизнь и на мой склад мыслей. С одной стороны, я погрязла внутри супружеского мира, в который попала по своей наивности. С другой, боялась, что уже не смогу рассчитывать на вашу дружбу и поддержку. Вы же не уважаете Тиада, я права?
Дарион заботливо налил мне горячий чай, который готовил для себя и подвинул свою же тарелку с собранным сэндвичем. Я не стала отказываться — голод уже подбирался к желудку и вот-вот мог заявить о себе неприличным урчанием.
— Вы всегда можете рассчитывать на меня, Лиэри. Вы же мне, как сестра.
Сердце кольнуло болью — мужчина так ласково обращался к дорогой для него женщине, которую убили в собственном доме руками близких людей. Дарион не должен об этом никогда узнать, потому что он же не простит себе, что не вмешался.
— А вы мне, как брат, Дарион, — улыбнулась я робко, повторяя слова самой Лиэри из дневника. Я чувствовала, что должна сказать их, чтобы Дарион наконец-то снял с себя вину за разлуку. Он не был виноват в том, что бедную Лиэри опутали паутиной и заставили жить по своим удобным правилам. Когда наконец-то я смогла взглянуть на все ее глазами, прочитать ее мысли, то я поняла одно — Сиенна Лиэри Розалес стала совершенно такой же жертвой на алтаре темных и злых людей, как и я в своем мире. Наши жизни отняли из-за алчности, жадности и душевной черноты монстров, которые решили, что имеют право вершить любой порок в угоду своим желаниям.
И я все равно отомщу за нее, даже если верховный демон Асатар сможет снять наложенные венцы мести.
Потому что зло нужно наказать!
Видимо, мое воинственное настроение отразилось на лице, потому что Дарион слегка нахмурился, а потом протянул руку и дотронулся до моего лба большим пальцем.
— Надо же, у тебя снова проявилась роза. Вот тут, — его палец коснулся точки между бровей, именно там, где в нашем мире считалось находится третий глаз. С детства не видел эту золотую розочку, — улыбнулся он и провел подушечкой пальца по спинке носа, а потом забавно нажал на его кончик.
Мы оба рассмеялись, не заметив, как на кухню зашел герцог Блэк. И ничего хорошего его выражение лица нам не предвещало.
— А вы все-таки напрашиваетесь на хорошую драку, граф. И ведь какой хитрый лис. Строите из себя приличного мужчину, втираетесь в доверие к неопытным дамам и тянете свои ручки. В постель к себе вы их тоже так зазываете? Книги почитать друг другу на ночь?
— Дарион, не надо, — остановила я уже поднимающегося со своего места графа. Красные пятна на щеках говорили мне о том, что герцог все-таки довел несчастного Дариона, оказавшегося не в том месте и не в то время, до ярости. Поэтому я встала со своего стула сама, подошла к герцогу, поднялась на носочки и сжала его щеки в своих ладонях, а потом чмокнула его в губы.
— Доброе утро, ваше злейшество. Вы сегодня опять не в духе, и жаждете испортить настроение всем окружающим. Может быть, чашечка крепкого черного чая с желтобоким лимонеллом взбодрит вас, мой герцог? — я проговорила все с улыбкой, не стараясь как-то больно уколоть Регала, в конце концов, между нами явно пробегали искры, и глупо было бы отрицать, что нас друг к другу не тянуло. Тянуло так, что у меня на шее красовался целый драконий парфорс, как его назвал Дарион.