Аниэль вплыла в зал с достоинством королевы, хотя я видела, как дрогнули ее губы в презрительной улыбке, стоило ей увидеть дядю Лиэри. Она поклонилась арх-герцогу и замерла на положенном расстоянии.
— Профессор, госпожа Росалес утверждает, что на ней проявился драконий парфорс. Это правда?
— Да, это правда. Я лично изучила узор.
— Вы отвечаете головой за ваши слова, вы же помните об этом?
— Конечно, ваше величество.
— Тогда куда он делся?
Аниэль удивленно моргнула и, после кивка арх-герцога, подошла ко мне, аккуратно отводя разорванный ворот. В ее глазах было столько страха, что меня это напугало сильнее появление дяди.
— Днем миледи прибыла ко мне на чай, и парфорс был на шее.
— Вы хотите сказать, что мы все ослепли? — язвительно спросил Альгет. Он все больше вызывал во мне раздражение. Хорош друг! Прав был Ромэс — этот блистательный правитель хочет уничтожить драккаров, и начал он с друга. Бывшего друга.
— Нет, ни в коем случае, ваше величество. Я говорю только то, что видела собственными глазами. Это был драконий парфорс.
— Но он ведь проявляется при близком… общении. Регал совершил насилие над вами, миледи? — жестко задал вопрос Альгет.
— Нет, никакого насилия не было! Я люблю его! — выпалила я в ужасе.
— Вы изменили мужу?
В зале наступила гробовая тишина.
А мне так и хотелось кинуть пару емких фраз, где я видела мужей-изменников и куда им всем следует идти. Во мне очень явственно стала проступать Сиенна Мапл из рабочего квартала Лондона, а не герцогиня.
Это моментально почувствовала Аниэль.
— Ваше величество, Сиенна имела в виду, что в их случае с герцогом Блэком парфорс проявился без близости. Их связь очень сильна.
— Такое возможно, Сатэрик? — обратился он к дядюшке, а я подавила горькую улыбку — как можно спрашивать оправдательный приговор у палача!
— Нет, такое невозможно, ваше величество. Парфорс завязан на обмене энергиями, а самый быстрый способ — всеми любимый и понятный. Для взрослых, конечно. И Блэк должен понести за это ответственность. Он унизил и обесчестил мою племянницу.
Мне снова стало плохо. Я качнулась, и Аниэль сразу же удержала меня, медленно усаживаясь со мной на диван.
— Мы связанные. По законам Стеллариума я принадлежу герцогу Блэку и его семье.
— Девочка моя, он воспользовался твоей доверчивостью, — начал дядя.
— Прекратите лгать! Почему вы не говорите, как же мы встретились с герцогом Блэком? А встретились мы, ваше величество, в лесу, когда я бежала от своего мужа-тирана и дяди-деспота, — прошипела я в лицо Сатэрика.
О, он меня сейчас ненавидел не меньше!
— Хватит! — рявкнул арх-герцог и прикрыл глаза. — Пока что ничто из сказанного не повлияет на судьбу наказания Регала.
Я встала, задрала гордо подбородок и четко произнесла:
— А моя беременность повлияет? Я ношу… дитя герцога Блэка.
Снова наступила тишина, в которой можно было услышать, как скрипят зубы дядюшки. На это он явно не рассчитывал. И парфорс не нужен — от драккаров абы кто понести не может и все об этом знают, а срок беременности не оставит сомнений, кто отец.
— Что? — выдохнул Альгет, и в его глазах я тоже заметила неприятное напряжение.
— Я ношу дитя Регала.
— Он ничего не сказал.
— Он еще не знает. Я собиралась сообщить об этом сегодня.
— Как удобно, — съязвил Сатэрик, но тут встала Аниэль и спокойно сняла крупный кулон с шеи.
— Я могу призвать своего фамильяра, ваше величество?
— Дозволяю, — махнул он рукой, и через открытый кулон в зал влетел совенок, цепко держа в когтях один из кристаллов, которым проверяла меня. Забрав артефакт, Аниэль показательно активировала его своей профессорской печатью и показала результат правителю. Он нахмурился, сжал челюсть, а через секунду двери в зал отлетели, ударившись о стены, и внутрь помещения вошел Ромэс. За ним темным серым плащом извивалась сама буря! Старый драккар шел, широко расправив свои грозовые драконьи крылья. Гвардейцы замерли на входе, сжавшись от страха.
Он остановился и протянул ко мне руку, а я бросилась в объятия старого герцога. Он прижал меня, закрыл частью эфемерного крыла.
— Ты перешел все границы, Альгет! Рядом с кем ты стоишь? С чернокнижником?! С черномагической мразью?! Гайзен я тебя в порошок сотру, если еще раз посмеешь протянуть к моей семье руки.
— Твоя семья в донжоне на цепи, старый маразматик! — выкрикнул Сатэрик. — А она — моя семья!
— Уже нет. Сиенна носит дитя моего внука и является сокровищем драккаров герцогства Ночи. Или вы решили переписать законы Извечных, а, Альгет? Немедленно отпустите моего внука.