— Нет-нет, только не в «Таллихо», — улыбнулась я.
— Хвалю!
Мэгги даже засветилась от радости и толкнула меня плечом.
Все весело рассмеялись, а потом беседа перетекла в другое русло. Шутливые перепалки, эмоциональные диалоги, откровенные признания. Попробуй тут вникнуть в суть разговора и не сойти с ума! Пожалуй, лучше не копаться в тайнах женской натуры, а просто расслабиться и плыть по течению, слушая вполуха болтовню подруг.
16
— Ого! Вот это я понимаю — боевые шрамы! — воскликнул Адам, входя в кабинет с коробкой в руках.
— Ну, не преувеличивай! — улыбнулась я, откладывая упаковку пластыря.
Голень украшала новая ссадина — результат неудачного падения во время очередной тренировки сегодня утром.
— Ничего страшного, смотри сюда!
Он поставил коробку на полку с папками, затем поднял рубашку, демонстрируя шрам на животе:
— Видишь? Упал с рампы в седьмом классе, а потом — гляди сюда, — он закатал рукав, обнажая еще один шрам, — рухнул на горной трассе, когда врезался на полной скорости в препятствие.
— Ничего себе!
— А вот здесь гвоздь программы, — стукнул себя по груди Адам. — Она вся из титана, детка.
— Как это? — не поняла я.
— Мне вживили металлическую пластину, когда грудную клетку собирали из обломков костей, — признался он. — Два года назад. Разбился при прыжках с трамплина.
— Знаешь, — пробормотала я, глядя на свою ссадину. — Мои царапинки по сравнению с твоими боевыми ранами просто детские игрушки!
— Да ладно тебе! Здесь учитывается все! Без боли на велосипеде не покатаешься.
— О, как раз про меня!
— Вот так-то лучше! — Адам снова поднял коробку. — Мэгги рассказывает, на площадке ты прешь напролом, как бык.
— Так и сказала? — ужаснулась я.
— Нет, это я для красного словца, — махнул он рукой, желая успокоить. — Мэгги говорит, упорства тебе не занимать, и уже налицо первые успехи.
— Не знаю, — с сомнением пожала я плечами. — Если продолжать в том же духе, не окажусь ли я в конце концов на больничной койке?
— А вот этого не надо бояться.
— Правда?
— Конечно, — заверил Адам. — Посмотри на меня. Я классно езжу на велосипедах, но падал на землю столько раз, что не сосчитать. Возьми профессионалов: они похожи на биороботов, сколько раз падают, столько раз их и латают. А Илай? Он несколько раз разбивал локоть так, что не мог согнуть руку, ломал ключицу, а потом еще тот случай с рукой…
— Погоди, — оторопела я. — Какой случай? Это после него остался шрам на руке?
— Ага.
— Разве он появился не после автокатастрофы?
— Нет. Илай показывал трюки на пирсе, неудачно приземлился и раскроил руку об острый угол скамейки. Кровищи было — жуть!
Я перевела взгляд на ссадину на колене, маленький кружочек, лоснящийся от мази.
— Засчитывается, уж поверь! — повторил Адам. — В итоге самое главное — не сколько раз упадешь, а сколько раз после каждого падения снова сядешь на велосипед. Если удается сохранить равновесие, значит, станешь классным велосипедистом!
— Знаешь, тебе бы в агитаторы податься! — улыбнулась я.
— Не! Ни за что! — с усмешкой ответил он. — Слушай, а Хайди здесь?
— Нет. Она обедает.
Сегодня Хайди обедает с моим отцом. Это их первая официальная встреча после папиного переезда. Целое утро мачеха места себе не находила: бегала по магазину, то и дело поправляя одежду на вешалках, раскладывала по-новому бижутерию на витринах и придирчиво рассматривала стенды с обувью, а иногда заглядывала в офис, доводя меня до тихого бешенства. Правда, когда она, нацепив рюкзак-кенгурятник с Изби, наконец удалилась на встречу с мужем, вместо облегчения меня вдруг охватила тревога: чем закончится совместная трапеза?
Не рассказывать же об этом Адаму! Поэтому я просто добавила:
— Хайди вернется примерно через час.
— Да? Тогда оставлю коробку здесь. — Он положил ее слева от меня на письменный стол и, увидев мой любопытный взгляд, пояснил: — Фотографии с выпускного бала. Хайди сказала, они понадобятся для украшения зала.
— Ой, а можно посмотреть?
— Конечно.
Подняв крышку, я обнаружила целую стопку черно-белых фотографий. На верхнем снимке — Мэгги с Джейком возле машины на пляже. Мэгги в черном коротком платье и туфельках на каблуках с тонкими ремешками. Волосы струятся по плечам, на запястье белый букетик, а на губах — игривая улыбка. Джейк — в смокинге и почему-то босиком. На следующем снимке опять Мэгги, на сей раз одна, но в том же наряде: встав на цыпочки, прихорашивается возле зеркала. Третья фотография: Лиа с незнакомым парнем стоят навытяжку перед объективом, а на заднем плане Уоллис уже развязал пояс-кушак и пустился в пляс. Снова Мэгги, правда, годом раньше. В длинном белом платье идет по набережной с кем-то под руку, но ее спутник не попал в кадр. А вот опять она: тянется ладошкой к фотоаппарату, растопырив пальцы, рот полуоткрыт в веселом смехе.