– Так это вы натравили псов на леди Аннелору? – спросил я, устраиваясь в удобном кресле в «чистом» углу, предназначенном для следователя.
Вест дернул шеей, пытаясь увернуться от моего взгляда. Ухмыляющийся палач многозначительно показал ему раскаленную до алого свечения кочергу. Герцог сглотнул, потом выдавил, оправдываясь:
– Собаки должны были только напугать лошадь маркизы.
Допрос приносил плоды – новые имена и обстоятельства. Только поэтому я сдержался, сцепив зубы, – эта падаль была мне еще нужна. Однако мысленно я уже убил Веста.
Тело Иниры так и не нашли. Да, кровь… да, разодранная одежда и волосы, но ни одной крупной кости или куска металла. Я просто не мог поверить, что моя соколица выехала на охоту без оружия.
Конечно, в лесу любое неловкое движение животного может привести к падению или удару об острые ветки. Я подозревал, что она была ранена, а потом? Что с ней сделали потом? Стоило мне подумать об этом, как кровь бросилась мне в лицо, и я схватился за железный стул, приготовленный для расспросов других участников заговора.
От немедленной смерти Веста спас Дикран:
– Если это так, – спросил он герцога, давая палачу знак обождать. – То объясните, как тело вашего племянника оказалось на тропе, по которой собаки гнали коня маркизы?
Вест потупил взор и просипел:
– Не знаю, в лесу было много охотников… может, он заблудился?
Дикран пошуршал бумагами:
– Егеря утверждают, что следы лошади маркизы перекрыты следами шести или семи всадников. Однако все охотники стояли вдоль болота, кто мог оказаться в лесу одновременно с леди?
– Не знаю, – отрекся от приятелей герцог. – Мы искали леди Аннелору по всему лесу, должно быть кто-то заблудился и поехал по следам маркизы? Или просто кому-то захотелось провести несколько минут с ней наедине? – Вест похабно ухмыльнулся и подмигнул заплывшим глазом.
Я медленно наклонил голову, борясь с желанием прикончить ублюдка на месте.
Вест врал. Это видели все, но Дикран не спешил калечить представителя старейшего рода Вадерии, он собирал сведения. Повторял один и тот же вопрос на разные лады, взывал к совести и чести, а сам подспудно ломал гордыню аристократа. Вытягивал детали, подробности, оговорки, плел свою собственную сеть, тщательно записывая и зарисовывая схему движения охотников по лесу. Он что-то нащупал, что-то важное и я не смел ломать его игру.
Палач еще не касался Веста железом, но от долгого висения на раме у герцога затекали руки и ноги, а при задержании он оказал сопротивление, так что на его лице и теле наливались цветом синяки.
Колодки утяжеляли конечности и ограничивали движения, это приносило дополнительные неудобства и, стимулировали разговорчивость – неподъемные куски камня надевали только на время беседы с дознавателем, но даже нескольких минут с грузом хватало для развязывания языка.
Вся вода, которую помощники палача давали герцогу, была соленой. Едой служила гороховая каша, а одежда давно напоминала рубище самого вонючего портового нищего. Ко всему прочему, палач был большой искусник – от любого неловкого движения веревка натягивалась и слегка душила Веста.
Я слышал, в Квариллии преступники порой сами затягивали эти веревки достаточно сильно, чтобы умереть, но в Вадерии и Умконате смерть удавленника почитали нечистой.
– На поляне, где вы, по вашему утверждению, обнаружили останки маркизы, – Дикран говорил медленно и монотонно, словно его не тошнило от подробностей. – Нет крупных костей, нет головы и внутренностей, как вы можете это объяснить?
– Не знаю! – Вест постарался выпрямиться, его глаза засверкали. – Я не трогал маркизу и пальцем и готов принести магическую клятву!
– Хорошо, сейчас мы пригласим сюда мага для подтверждения ваших слов. – Монотонная речь неожиданно прервалась: – А кто трогал?
Вест подавился недосказанным словом и начал натужно кашлять.
– Значит, кто-то все же трогал? – сделал вывод Дикран.
– Я ничего не знаю, – завопил герцог и разразился самой грязной площадной бранью.
Писец послушно скрипел пером по бумаге, фиксируя все сказанное, а Дикран подливал масла в огонь:
– Вы ничего не знаете, но вы натравили собак на лошадь леди Аннелоры – значит, в вашем распоряжении была вещь с ее запахом. Где вы ее взяли?
– Не помню! – отпирался герцог. – Возможно, маркиза обронила платок или шарф…
Дикран посмотрел на меня, и мы вместе усмехнулись. Как профессиональный телохранитель, Ини ненавидела шарфы. Бесполезные кружевные кружочки ее тоже не волновали – все положенные ей как невесте короля платочки, принесенные камеристкой мигом расхватывали фрейлины, горничные и пажи.