Жеребцы… потрясающие!
Естественно, нам обоим нужно было в душ, запашок от нас был тот еще. Я проследовала в ванную с улыбкой на лице. Может я и не смирилась до конца с произошедшим со мной. На задворках моего разума по-прежнему бормотал тот защитный механизм, но сомневаюсь, что теперь убью жеребца лишь за неверное слово или за поглаживание моего крупа. Все же… я немного станцевала в галерее. Я не убила его и отлично провела время!
Это, вероятно, один из пяти лучших дней, проведенных мной в Пустоши, сразу после того, когда я выяснила, что Глори выжила после Флэш Индастриз и нашего маленького концерта в Звездном Доме до путешествия в туннели. Конечно, я понимала, что вскоре случится нечто ужасное, что сотрет все хорошее настроение. Моя жизнь, казалось, только и состоит из бесчисленных взлетов и падений. Но пока ничего плохого не случилось, я буду наслаждаться жизнью по-полной.
После приятного горячего душа:
— Уии! Горячая вода! Любой день, включающий в себя горячую воду, омывающую меня, отличный! — я вышла, надела броню и сумки, собрала все магические камни, что смогла найти в разбросанной коллекции, и спустилась вниз. Что ж… время думать, как бы нам выбраться отсюда. Закусывая одновременно консервами, осколками самоцветов и кусочками металла из мастерской, я сидела за столом в библиотеке и глядела в окно на кружащих снаружи роботов. Возможно, мы и сможем пробежать мимо них до самого края щита, но это звучало слишком ненадежно. Меня не покидала мысль, что один из нас окажется в итоге кучкой пепла.
Я пыталась оглядеть основную коробку Пинки, но расположение библиотечных окон не позволяло мне этого сделать. Нужно было подняться выше. К счастью, у меня были чудные зебринские ноги, отличный баланс которых помог мне выпрямиться на столе. Ага, вот оно что. Вот где её красные глазки. Угу… хотя и не очень хоро… постойте-ка. Что это еще такое?
В верхнем углу библиотеки притаился крошечный черный сенсор камеры. И зачем ему их так много? Я перевела взгляд от него к столу и обратно, думая, смогу ли что-нибудь увидеть, если совмещу свое поле зрение с камерой… ну, как оказалось, у меня не только чудные зебринские навыки стояния, но еще и не менее чудные навыки хватания пальцами. Воспользовавшись ими, я забралась на стеллаж и вскоре поняла, что что-то происходит, заслышав тихое потрескивание в ушах. Да! Очередная запись. Я подняла голову, совместив её с камерой, затем повернулась вглубь библиотеки.
Изменения поражали: от идеальной чистоты к тотальному беспорядку. Вокруг стола высилось еще больше стопок книг, чем их было на полках из красного дерева. К стенам были приклеены бумаги, а мусорная корзина была переполнена скомканными записями. Пройти можно было только по узким дорожкам к и от двери. Голденблад сидел за столом, скрипуче бормоча что-то себе под нос и прикладываясь к кислородной маске через каждые два-три слова:
— Теперь… Документы, касающиеся Эквестрийского Главнокомандующего и создания министерств, судебная власть останется под надзором короны, назначение, регулирование и удаление судей также будет в копытах правительницы. Все министерства закрепляют за собой право на собственные внутренние правовые кодексы поведения сотрудников, но любое постановление, связанное с министерствами, сможет быть обжаловано в Эквестрийском суде…
Комната осветилась золотым светом, заставив меня вздрогнуть, а Голденблад с завидным спокойствием продолжал осматривать бумаги. Когда свет угас, появилась та, которую я меньше всего ожидала здесь увидеть. Совершенно невозможно ошибиться, увидев сияющую корону и плавно развивающуюся трехцветную гриву. Принцесса Селестия. У меня было только два воспоминания о ней: в одном она волновалась, в другом сожалела. А сейчас я видела еще одну сторону бывшей правительницы Эквестрии: злость.
— Директор Голденблад.
Её строгий голос напомнил мне Мамин, когда я оказывалась по уши в неприятностях. Она оглядела кипы бумаг и стопки книг, её рог осветился. В мгновение ока книги оказались на полках, а бумаги, включая те, на которых он писал, сложились на маленьком столике на другой стороне комнаты.
— Мне нужно кое о чем поговорить с тобой.
— У меня есть кабинет, Принцесса Селестия, — ответил он низким, хриплым голосом. Его розовые шрамы влажно блестели, он сидел практически на краешке сидения, наклонившись в сторону Принцессы и глядя на неё поверх сведенных вместе передних копыт.
— Совсем необязательно было являться сюда и рушить мой упорядоченный хаос.
Затем он зажмурился и сильно закашлялся. Несмотря на свой гнев, Принцесса не удержалась от мимолетного обеспокоенного взгляда, прежде чем снова посерьезнеть.
— Так вышло, что это единственный способ поговорить с тобой лицом к лицу. С тобой на удивление сложно встретиться. И это, кажется, касается всех пони из твоего окружения, — твердо сказала она. — Сегодня я намеревалась поговорить с Твайлайт Спаркл, но представь мое недоумение, когда мне сказали, что она занята делами министерства. А когда я настойчиво поинтересовалась, выяснилось, что меня даже не было в расписании дня Твайлайт, причем по твоему приказу.
— Там разве было что-то неясное, Селестия? — прохрипел Голденблад. Хвост бы отдала, чтобы узнать, не скрывает ли он за своими копытами улыбку.
— Твайлайт Спаркл моя самая преданная ученица и дорогой друг, а из-за тебя она даже не знает, что я хотела повидаться с ней. У тебя нет прав вмешиваться в наши отношения или наши личные дела, — нахмурившись возразила Принцесса. Если бы её взгляд был направлен на меня, я вряд ли бы удержала мочевой пузырь. Но ответный взгляд Голденблада граничил с чем-то очень близким к презрению.
— А вот тут, я боюсь, ты ошибаешься, — спокойно ответил он, с каждым словом его влажный хриплый голос становился все резче. — Твайлайт Спаркл больше не твоя ученица, Селестия. Теперь она Министерская Кобыла Луны. Её работа направлена на победу в войне. Её время буквально бесценно, и я прилагаю немалые усилия в его организации и поддержании Твайлайт в максимальной эффективности.
— Твайлайт Спаркл не твоя подчиненная, директор! — парировала Селестия. Голденблад не ответил, и на мгновение в его глазах мелькнуло сомнение. Но он остался непоколебимо спокоен.
— Если тебе не нравится, как я исполняю свои обязанности, обсуди их со своей сестрой. Уверен, она будет счастлива уделить тебе минутку времени, Селестия.
До меня вдруг дошло, что он больше не звал её принцессой. Он глянул на стопки бумаг, магией пролистал их и вытащил одну.
— Я уверен, что Принцесса Луна будет просто счастлива услышать твои опасения по поводу… — Он снова глянул на бумагу. — Переселения Алмазных Псов.
— Они разумные, мыслящие и чувствующие существа. Пусть они не пони, но нельзя просто взять и забрать их землю только потому, что мы нуждаемся в ней.
Она забралась прямо на его стол, затем села и сердито уставилась на него, еще больше усиливая факт, что аликорны чертовски здоровые!
Хотя, он не отпрянул и не отвел взгляд, а только произнес, снова приложившись к маске:
— Забавно. Я припоминаю, как ты использовала то же оправдание для «неизбежных жизненно-важных потребностей», когда одиннадцать лет назад отдавала приказ захватить угольные месторождения к юго-востоку от хребта Разбитое Копыто. Это привело к вторжению зебр в Рассветную Бухту. Что, в свою очередь, привело к нападениям по всему проливу Занзибры. Ты… хм… и сама прекрасно все знаешь. Но когда Твайлайт отдала точно такой же приказ о захвате Великолепной Долины, это, по-твоему, неправильно.