— Верно подмечено, — подтвердила Ви. — Я была здесь, когда упали бомбы. Это было непросто. Смерть, а потом… это — она обвела жестом госпиталь. — Добыча материалов, поиск клиентов. Множество глупых предрассудков вокруг нас делают это довольно сложным. — Она взглянула на фото в старой, потёртой медной рамке, изображающее нахально ухмыляющегося жеребца в чёрном капюшоне. Её мутные глаза задержались на изображении. — И иногда мы просто чувствуем… что очень устали.
— Это не просто, жить так долго, да? — спросила я, садясь. Ви кивнула и понимающе улыбнулась, когда я подняла переднее копыто и выдвинула механические пальцы. — Это то, с чем придётся столкнуться и мне. То есть, при условии, если я не умру в Хайтауэре.
Лакуна кивнула.
— Это справедливо и для нас, хотя для нас изменения будут намного более значимыми. В Единстве часто вообще нет чувства времени. Год может показаться днём и поэтому изменения гораздо более резкие.
Ви странно посмотрела на аликорна и кивнула, соглашаясь.
— Ты должна чем-то заниматься. Ты не сможешь просто остановиться и позволить времени течь мимо. Иначе ты можешь потерять всё.
— Ну… мне определённо есть чем заняться. Здесь есть ещё кто-нибудь, кто способен помочь? — спросила я и кобыла понурилась, давая понять, она не в силах помочь мне. Тут приблизился смуглый жеребец с потрясающе ухоженной белой гривой. Серьёзно, я знала пони, у которых волосы были хуже.
— Помочь? Моя дорогая, помощь прибыла! Ты себе не представляешь, как долго я ждал, чтобы встретить на своём пути пони с приличной гривой! — торжественно провозгласил он и улыбнулся розовогривой Ви. — Без обид, Вельвет, моя дорогая.
— Никаких, Сноуфлейк. Видит Селестия, ты столько раз надо мной колдовал, — ответила она снисходительно, затем повернулась и усмехнулась Лакуне. Её рог осветился, когда она подняла рулетку. — А теперь, почему бы тебе не попробовать заняться её гривой, пока я присмотрю платье для её подруги? — с почти зловещей улыбкой предложила Вельвет, резко свернув рулетку.
* * *
Можно сказать, бывают в моей жизни времена, когда всё кажется нереальным. Поцелуй духа хаоса, смерть, встреча с кричащей комнатой и с совершенно неожиданно появившимся чудным ночным пони. Должна признать, я и не представляла, что буду объектом развлечения и восторгов для стилиста в помещении полном гулей. Единственный раз, когда ко мне было столько внимания, это на вечеринке в честь моей кьютимарки и даже тогда платье было взято взаймы.
Всё это время я держала глаза закрытыми, сосредоточившись на том, чтобы не убить Сноуфлейка. Он старается для меня. Не убивать его. Он мне помогает. Не убивать его. После того, что у меня было со Стигиусом, я была в состоянии сделать несколько глубоких вдохов и побороть желание как-либо реагировать, пока Сноуфлейк подстригал мой хвост. С ловкостью и осторожностью, какую я скорее могла ожидать от единорога, белогривый земной пони подрезал и почистил мою гриву и шкурку с изяществом и лёгкостью. Я пережила наверное самый женственный момент в моей жизни, когда Сноуфлейк поставил зеркало и я посмотрела на своё отражение.
— К сожалению я ничего не могу поделать с твоими имплантами, но я думаю, что плавный переход выглядит вполне неплохо, не так ли? — оживлённо заметил гуль, пока я поворачивалась так и эдак. Почти ничего не изменив, он определённо заставил меня выглядеть… лучше. Намного лучше. Я сейчас выглядела почти также мило как Глори! — Обычно парикмахер-гуль нужен так же как распашная дверь на подводной лодке. За исключением мисс Вельвет у большинства гулей для этого просто нет гривы.
— Ты уверена, что мне это… подходит? — тихо спросила Лакуна.
Я обернулась и чувство нереальности происходящего стало ещё сильнее, у меня просто упала челюсть. Серая кобылка-гуль нарядила аликорна в кружевное белое бельё от рога до копыт. Я не была полностью уверена, для чего этот наряд предназначался, для… одной из тех свадебных штук или медового месяца, но чулки и подвязки и… ничего себе. Щёки фиолетового аликорна пылали, когда она встревожено оглядывалась по сторонам. Я не думала, что уздечка прилагалась к кружевам! Если это не какое-нибудь магическое бельё, оно не продержится на Пустоши и пяти минут. И всё же…
Чёрт…
Вельвет расчётливо прищурилась.
— Мммм, полагаю нет. Но, тем не менее, мне лет сто до смерти хотелось примерить на кого-нибудь этот наряд, что я сделала для Луны — я снова ахнула. Неужели… Луна носила что-то… вроде… этого?
И мне было интересно, нет ли у Вельвет другого такого наряда моего размера. Мне это было очень-очень интересно. Я откашлялась.
— Уверена, Стронгхуф от этого будет просто в восторге. — О, Богини, я и не думала, что аликорн может принять такой оттенок красного. Она и в самом деле светилась? Я была уверена, что Богине это очень понравится. Рог Вельвет осветился, и она убрала кружевное платье. Лакуна зарделась и смущённо заёрзала.
— Ну… возможно… — пробормотал аликорн с кроткой улыбкой.
Вельвет взглянула на неё с развязной ухмылкой.
— Давай, бери это. Сомневаюсь, что у меня ещё когда-нибудь будет другой клиент твоего размера. Я просто испорчу костюм, если попытаюсь ушить его. Вперёд. Надеюсь, твоему Стронгхуфу он понравится. — Лакуна издала сдавленное «мяп» и покраснела ещё гуще, если это вообще возможно. Агась. Она светилась. Серая кобылка-гуль оглянулась на полки с одеждой. — Хммм… может что-нибудь красное? Сиреневое? Нет… а! Золотое!
— Ладно… теперь мне нужно найти мэра, — сказала я, поднимаясь. — Приятно повеселиться!
— Подожди… Блекджек! Не оставляй меня в таком виде! — забеспокоилась Лакуна, когда я направилась к выходу. — Блекджек!
— Не шевелись! Это займёт всего минуту! — приговаривала Вельвет, орудуя рулеткой.
По дороге к выходу, я благодарно улыбнулась Тулип, маленькая кобылка-гуль трудилась над комплектом серой боевой брони. До меня долетел голос Сноуфлейка:
— В следующий раз я стрясу с неё крышечек, Вельвет! Что я могу сотворить с её гривой!
Направляясь обратно в госпиталь, я была рада, что мои глаза могут усиливать слабый свет, идущий от лампочек аварийного освещения. Из теней за мной осторожно следили несколько гулей и скрылись из виду, когда я приблизилась к ним, чтобы узнать дорогу к кафетерию или к мэру.
— Да что с ними такое? — спросила я скорее себя, чем кого-нибудь.
Из тени отозвался ехидный скрипучий голос:
— О, просто потрясение от смерти и веков нетерпимости, насилия и ненависти от живущих. Такая вот малость. Из темноты выступил выглядевший обгоревшим земной пони в чёрном костюме распорядителя похорон. Его помутневшие глаза всё ещё сохраняли резкий красный цвет, когда он ухмыльнулся мне. — Конечно, тебе этого не понять.
— Мне досталось немало насилия и ненависти. Ты кто? — угрюмо спросила я.
— Ахвицотль, — ответил он, склонив голову — хозяин Мортуария. — на мой недоумённый взгляд он раздражённо зашипел. — Ну бар. Настоящий бар, который был ещё до того, как открылся этот проклятый клуб! — я медленно покачала головой, и он застонал. — Так значит Уиллоу даже не потрудилась сообщить уважаемым гостям о моём бизнесе? Следовало догадаться — мрачно проворчал он, вздохнув и поведя ухом туда, откуда доносилась весёленькая музыка.
— Слушай, все претензии к ней. Я просто турист, — хмуро ответила я. — У тебя проблемы с живыми?
Он презрительно хмыкнул.
— Живые. Мёртвые. Мне без разницы. Крышечки у всех одинаковые. Но сегодня атмосфера в Митлокере… ну… едва ли подходящая — он пренебрежительно махнул копытом. — Так что идите отсюда… куда-нибудь ещё со своей прелестной гривой. У меня нет времени возиться с вами, мис…
— Охранница, — ответила я прямо. — Ну, если бы ты указал мне направление к мэру…
Но имя произвело неожиданный эффект. Его красные глаза метнулись ко мне, и он облизнул угольного цвета губы обваренным кожистым языком.
— О… даже так? — он чуть приосанился. — Что ж… если ты ищешь нашего прославленного лидера, думаю, он сейчас драит туалет в отделении интенсивной терапии. Вниз в холл и налево.
— Я… эм… благодарю? — сказала я, отступая на несколько шагов. Он улыбнулся мне, от чего у меня зачесалась грива.