Я оглядела всех, но единственной, кто выглядел готовой удрать, была Ксанти. Тем не менее, она осталась сидеть на месте. Я задумалась, была ли она слишком напугана, чтобы уйти, или ей просто некуда было идти.
Поднялась Психошай.
— Ну… не то, чтобы я испугалась, только, вроде как, какая у нас цель?
— Три вещи. Во-первых, проникнуть на верхний этаж и добраться до передатчика. Во-вторых, найти камеру 755. — Ахвицотль захихикал и кивнул. — И… — я посмотрела на мистера Ширса.
— То, что я ищу, находится на чердаке, — из тряпок, скрывающих его лицо, в мои глаза взглянула пара мутных белков. — Это сразу следующая дверь рядом с узлом связи на верхнем этаже, так что с этим не должно возникнуть больших сложностей — все пони на это просто пожали плечами, но я вспомнила, что говорила мне Рэйзорвайр в нашу первую встречу: «Завела меня на чердак. Пустила мне пулю в голову». И тут, будто прочитав мои мысли, Ширс добавил, — Я целую вечность ждал, чтобы попасть туда.
Да уж. Мы тут определённо собрались поболтать.
— Ну, отсюда до туда довольно много опасностей. Так как же мы пройдём весь этот путь? — поинтересовалась Лакуна.
Из-под капюшона Ширса полилось голубое свечение и разошлось линиями над столом. Они сложились в светящуюся зелёную схему тюрьмы.
— У меня было достаточно времени для рассмотрения и изучения маршрутов к тюрьме и через неё. Двести лет, если быть точным — пухлый гуль поднялся на стуле, поставив копыта на столешницу. — Хайтауэр состоит из трёх секций с подсекциями между ними. В подвале находятся склады, генераторы и вся инфраструктура для обслуживания здания. У Хайтрауэра есть собственный экранированный реактор. В общем-то, эта тюрьма почти как стойло.
— На первом этаже расположены кафе, тренажёрный зал, библиотека и классы — наверное я выглядела удивлённой, потому что толстый гуль захихикал. — О, да, должны же были заключённые чем-то занимать копыта — на иллюзии, самый нижний из трёх блоков сменил цвет с зелёного на красный. — Здесь расположены камеры общего режима. Затем лазарет. Затем камеры строго режима. Затем пост охраны и оружейная. Затем камеры сверхстрогого режима. Выше, офис начальника тюрьмы и центрального командования. Затем чердак, узел связи и выход на крышу.
— Так они поставили лазарет и оружейную между группами зэков? Чья это была дурацкая идея? — едко спросила Психошай, закатив глаза. Ширс окинул её своим мутным взглядом.
— Такая планировка сделана для того, чтобы в случае бунта любую из трёх секций тюрьмы можно было заблокировать и изолировать. Лифты ходят только от первого этажа до своей секции, так что просто проехать сверху до низу нельзя. Когда тюрьма в изоляции, перемещаться между блоками нельзя вообще, а если пони достаточно глуп, чтобы проникнуть в центральную шахту, в ней установлено множество автоматических усиленных турелей.
— А всё это здание находится в строгой изоляции уже два столетия, — пробормотала я, глядя на светящуюся башню.
— Именно. В отличие от других тюрем, надзиратель Хоббл не собирался выпускать своих заключённых. Он активировал все автоматические системы защиты. Охранники и персонал оказались в ловушке наравне с заключёнными. Затем началось воздействие ракеты. Радиация быстро убила всех пони, а потом появились поля ХМА. — я подумала о кольце в башне Тенпони и о том, как из-за умершего пони Хелпингхуф сообщил, что оно ослабляет лечебное зелье.
— Сколько пони находилось в Хайтауэре, когда упала ракета? — обратилась я к сестре Грейвис.
Она уставилась на свои копыта и пробормотала едва слышно:
— Мы были переполнены. Около трёх тысяч.
Три тысячи? Я подумала о десятках, возможно сотнях умерших в спорттоварах Сильверстар. Три тысячи?
Должно быть, всё было написано у меня на лице, потому что Ширс фыркнул и выложил на стол несколько гильз.308 калибра.
— Пожалуйста. Об этом я позаботился. Эти талисманы на несколько часов защитят от ХМА. Не советую терять их, если не хотите на собственной шкуре узнать, что случилось со всеми пони в Ядре.
— Отлично, — проворчала я, раздавая их всем пони, собирающимся идти со мной.
— Я думала на ХМА ничто не может повлиять, — скептически заметила Психошай, встряхивая гильзу возле уха и слушая, как что-то гремит внутри. — Как мы можем узнать, что они вообще действуют?
— Не можете. Этот талисман — результат древней зебринской магии. Если он не сработает, ты сразу узнаешь.
— Магия Старкаттери? — тут же спросила Ксанти, в ужасе уставившись на гильзу.
Мистер Ширс просто пожал плечами.
— Я не могу помнить все ваши племена. Достаточно сказать, что они работают, а если это не так, то эта экспедиция закончится ещё до того, как дойдёт до подвала. — Ксанти взяла гильзу, будто ожидая, что та сейчас превратится в радтаракана и цапнет её. На схеме в подвале вспыхнула красная точка. — Мы будем входить здесь, поднимемся по лестнице до первого этажа и подойдём к лифту. Придётся силой пробиться в шахту и подняться до лазарета.
— Я всё ещё помню мой код доступа. Хотя не знаю, снимет ли он блокировку, — тихо сказала сестра Грейвис.
— Если нет, я смогу, — прорычал Кэррион, впервые за всё время обсуждения.
Сестра Грейвис продолжила:
— В лазарете было несколько гулей, роботов и турелей. Пациенты и персонал, запертые там в ловушке… У нас не было времени, чтобы использовать все медикаменты, так что там должен быть большой запас, который мы сможем использовать, чтобы очиститься от радиации.
— Со вторым уровнем немного сложнее. В зоне строгой изоляции больше роботов и турелей. Главная наша проблема — это боеголовка. Её магия создаёт гулей из… жизненной силы. И пока она там, я сомневаюсь, что живые протянут долго — мистер Ширс взглянул на Цербера и Ксанти. — Если робот сможет следовать её инструкциям и сбросит боеголовку в дыру, у нас должна появиться возможность подняться на лифте до оружейной и поста охраны.
— А если он заблокирован, как мы попадём внутрь? — спросила Рампейдж, взглянув на Кэрриона. — Поднатужимся посильнее?
Ширс нагнулся и поставил на стол металлический кейс. Как только он открыл его, мой ПипБак начал щёлкать. Такие круглые светящиеся шары я прежде видела лежащими в камере Дискорда. Жар-яйца.
— Ох, ты знаешь, что это плохо, когда у тебя вот такой ключ — прорычала Рампейдж, уткнувшись лицом в копыта.
— Оказавшись в оружейной, мы должны получить пароль руководства. Он откроет нам проход в зону сверхстрогой изоляции. Как бы то ни было, когда тюрьма заблокирована, из зоны сверхстрогой изоляции до верхнего уровня добраться физически невозможно, только если нет защищённого доступа для чрезвычайных ситуаций. Чтобы открыть его, нужно одновременно повернуть два ключа: один в оружейной и другой в кабинете начальника тюрьмы.
— И как же нам проникнуть в кабинет, чтобы повернуть ключ?
— Там есть вентиляционная шахта. В случае беспорядков в зоне сверхстрогой изоляции, в воздух может быть выпущен усыпляющий газ, — объяснил мистер Ширс. Голограмма повернулась, показав вертикальный туннель, ведущий от оружейной до верхней части здания. — Секретари в офисе начальника всегда жаловались на запах пороха из оружейной. К счастью, у нас для этого есть несколько летунов.
— И как только мы окажемся внутри офиса начальника?
— Подойдёте к столу, снимите блокировку, выключите внешние турели. Выйдете на крышу и улетите в безопасное место, после того, как мы позаботимся о своих делах. Легко, — пожал плечами гуль.
— Видимо под «легко», двести лет назад имелось в виду «нихрена невозможно», — проворчала Психошай и Стигиус кивнул.
— Это будет непросто, но не невозможно. Если ты хочешь соскочить, я не станут тебя винить, — сказала я, глядя на жёлтую кобылу. Рампейдж насмешливо протянула «Ооооо».
Она вздрогнула, будто я её ударила.
— Сокскочить? Я? — со злостью она ткнула в меня кончиком крыла. — Может это тебе стоит соскочить? Прохлаждайся здесь. Я сама позабочусь об ЭП-1101 и сделаю это вдвое быстрее.
— Прелестно! Скажи мне, когда закончишь! — усмехнулась я и начала подниматься, чем вызвала неловкие смешки от большинства присутствующих пони. Я села обратно, обведя взглядом собравшихся пони, зебру, гулей и робота. — Я знаю, что это будет тяжело. Проверьте оружие.