— Безусловно! Блекджек: Самый. Худший. Потрошитель. Всех. Времён, — сказала Рампейдж, и Скотч быстро закивала наряду с ней.
П-21 усмехнулся.
— У Стальных Рейнджеров тоже не всё ладно. Судя по всему весь орден, сошел сума. Некая группа действительно атаковала Стойло Выходца из Стойла. Там был жуткая перестрелка. Кое-какие неприятные дела в других местах. Из-за всего этого они потеряли лицо. Но, похоже, Кранчи Кэротс не имеет к этому отношения. Не плохие обстоятельства, для того, что бы она попыталась вернуть потерянные базы. Строгхуф собрал всех выживших, но ему надо где-то обосноваться.
— А что там насчёт последователей Стил Реина?
— Без понятия. Он оставил после своей смерти полный бардак, хотя большая часть их ордена ещё держится вместе, — произнёс П-21, пожав плечами. — Они до сих пор не могут понять, утонул ли он в воде или испарился при взрыве «Селестии».
— Так… — сказала я, потирая свою голову. — Остались Анклав… Красный Глаз… зебры и их танк.
— Вообще-то, я не думаю, что это был их танк, — произнесла Рампейдж, вытаскивая из своей сумки очередную минталку.
— Ну… он был полосатым, — сказала Скотч, мудро отпуская фразу «Да ну?».
Рампейдж закатила свои розовые глаза:
— Я хочу сказать, что пусть это и был зебринский танк класса «Бегемот», но я сомневаюсь, что он сражался за обычных зебр. — Трое из нас выглядели запутанными, когда она сунула минталку в рот и пережевала. — Никто не бросает тяжёлую бронетехнику подобную этой на соединения пехоты. Это глупо. Они просто рассыпаются и запрашивают авиаподдержку, артудар или их собственную бронетехнику. Если это был зебринский танк, то мне хотелось бы выбить всё дерьмо из их командующего за то, что не использовал против нас ударный отряд. Две группы снайперов, и мы груда мёртвого мяса. Или специалист ближнего боя…
— Твист? — мягко спросила я.
— Хмм? — Она улыбнулась мне и моргнула. — Что?
— Просто… Хочу быть уверена, с кем я разговариваю… — произнесла я, переглянувшись с П-21 и Скотч.
Полосатая пони задумчиво пожевала.
— Думаю, это не зебры. Похоже, что какой-то пони послал по твою душу танк класса Бегемот.
— Ну конечно, так гораздо лучше, — язвительно пробормотал П-21.
— На самом деле, так и есть. От одного танка гораздо легче сбежать, если действовать осторожно. Но когда тебя прижала пара десятков пехотинцев, давая ему возможность превратить тебя в ошметки, тогда остается только надеяться на воздушную поддержку, — констатировала полосатая кобылка. — Как я и говорила Шуджаа и Минти, ты не можешь взять и просто так бросить единственную…
Затем она моргнула и огляделась.
— Постой-ка… что-то тут не так…
Я заметила суживающиеся зрачки.
— Твист… не паникуй. Пожалуйста.
— Что… что случилось? Где я? Это не Мирамэйр! Где Пепперминт? Что с ней случилось? — Она начала отчаянно крутить головой. — Где они? Это лечебница! Они ранены? Что происходит?
Я вздохнула. Нельзя было позволить ей съехать с катушек сейчас и здесь в башне Тенпони!
— Рампейдж!
Пожалуйста, не заставляй меня успокаивать тебя выстрелом! Не хочу знать, насколько все плохо с моим рогом.
Розовые глаза моргнули, она в ужасе уставилась на меня, затем медленно расслабилась. Потрошительница закрыла глаза и осела, обхватив голову копытами.
— Крови не видно… Хорошо.
— Ты на некоторое время отключилась. Плохого не случилось, — быстро добавила я, заставив её облегченно вздохнуть. — Ты болтала насчет чего-то военного.
Я нахмурилась и огляделась. Скотч подавила зевок, я спросила:
— Так, где Лакуна?
— В апартаментах профессора, — отозвался П-21. — Аликорн, песчаный пес и голова киберзони. Похоже на начало какого-то плохого анекдота.
Я призадумалась о его чувстве юмора…
— Пони сами по себе сплошной анекдот, — прорычал Ровер от двери. — Сделано. Хорошо.
Я поднялась на копыта и медленно прошлась к стареющему псу. Его кибернетический глаз внимательно следил за моими неуверенными шагами.
— Пони делает неправильно. Не думай о ходьбе, пони. Иди. Ноги умнее, чем пони.
— Я ничего не могу поделать. Мои ноги хотят чего-то совсем другого, — мой взгляд опустился к ним. — Я спотыкаюсь о собственные копыта! — возразила я, пока чертовы штуковины дергались подо мной. Он вздохнул и закатил свой затуманенный глаз. Я тоже вздохнула, глядя на него, а затем на Глори и коричневого жеребца.