Она встряхнула меня, заставив снова посмотреть ей в глаза.
— Не говори так. Ты изменила жизни пони к лучшему. И я не позволю тебе умереть сейчас, когда у тебя появился шанс достичь много большего. — Она закрыла глаза. — И если, проведя остаток моей жизни в банке, я смогу дать тебе второй шанс, то для меня это будет стоящей жертвой. Чем-то, что нельзя уничтожить войной и смертью.
Я долго смотрела на неё, пока она не отвела взгляд, и её уши опустились.
— Но это не всё, так?
Зони прикрыла глаза.
— Да… есть еще кое-что. — Она глубоко вздохнула. — Есть вероятность, что ты родственник одной из министров.
Чего?
— Это… смешно. — Засмеялась я, ожидая улыбки или еще чего… подсказки, что это было шуткой. Она не смеялась. Просто глядела на меня, почти жалея.
— Совершенно нелепо! Как я могу быть родственником Министерской Кобылы? Что заставило тебя подумать такое?
— Две причины, — рассудительно ответила она. — Первое: Глори рассказала мне о серебряных пулях и черных футлярах, в которых они содержались. — Изображение одного из контейнеров для Серебряных пуль появилось на экране. — Каждый из них зачарован таким образом, чтобы открываться очень узкому кругу пони или их родственников. — У меня закралось чувство, что эти пони были теми, к кому должен был попасть ЭП-1101. — Министерства использовали подобные контейнеры для транспортировки совершенно секретных документов и небольших предметов между собой ближе к концу войны.
— И что… моя пра-пра-тетка была троюродной кузиной Рарити? Что в этом такого?
Определенно ничего такого, ради чего стоило умирать, это уж точно.
— Если б на этом все и заканчивалось, тогда да. Но есть еще проект Стальной Пони. Я полагала, что данные будут повреждены. Более того, я боялась, что на восстановление уйдут месяцы, если не годы. Ведь, попытка принудительно открыть проект с ЭП-1101, если ты не авторизован, вряд ли положительно отзовется на самой программе и Стальной Пони. — Картинка на проекторе показала мне цепную пилу, разрезающую терминал. Зони зашагала. — Однако Стальной Пони не поврежден. Он был открыт, и все данные целы. Там были файлы, о которых даже я забыла. Такое возможно, только если ЭП-1101 активировался и снял блокировку… а это мог сделать только прямой потомок Министерской Кобылы или принцесс.
Я уставилась на изображение себя, тыкающей кнопку, и терминал показывающий «доступ разрешен».
— Но…
Я подумала о Флаттершай. Рарити и Твайлайт.
Она слегка улыбнулась.
— Но это невозможно. Я знаю. Министры никогда не выходили замуж и не имели детей. Реинбоу Деш, по слухам, предпочитала кобылок, но другие нет, и поверь мне, к ним было приковано постоянное внимание общественности; только Эпплджек имела подтвержденные отношения, и даже они подвергались сомнению.
— Почему именно так? — нахмурилась я. — То есть, ни свиданий, ни детей.
Зони вздохнула и пожала плечами.
— Таково было основное положение военного времени. Проливалось слишком много пота и крови, а подобные отношения считались неуместным послаблением. От Министерских Кобыл требовалось вкладывать абсолютно все силы в приближение победы. Ближе к концу войны, боюсь, общественность только бы разъярилась от любого намека на потакание собственным желаниям. Я слышала, что даже Луна лично просила Эпплджек отложить свои отношения с жеребцом, с которым встречалась, до конца войны. Та кобылка, что почти вышла замуж была Рарити, копыта которой просил принц Блюблад. Я так понимаю, её отказ был довольно эпичным.
— Это да. Он двести лет его помнил. — вздохнула я и потерла ногу. Она ощущалась как из плоти и крови здесь — в моем разуме.
— Так… что именно значит, являюсь я родственницей или нет? То есть, если я правильно помню, ЭП-1101 отправляется к каждому пони по линии наследования, а затем к потомкам. И это, похоже, как-то нарушилось.
— Поскольку сюда вовлечен ЭП-1101, я не знаю будет ли это иметь значение, но есть и другие обстоятельства.
Отлично! Вывали это на меня. Я теперь частично робот и пра-пра-правнучка одной из Министерских Кобыл. Я справлюсь!
— Видишь ли, чтобы вычистить порчу, поразившую твой организм, мы вынуждены были прибегнуть к заклинанию, что принадлежит Сумеречному Сообществу — группе пони, являющихся потомками исследователей М.Т.Н., которые выжили после падения бомб. Они контролируют башню Тенпони, где мы физически находимся на данный момент, и, в отличие от нас, у них есть свои определенные требования.
— Дай-ка догадаюсь, я должна им миллион крышек и своего первенца? — фыркнула я, зная, что этого никогда не случится.