— Нет. Все, что они хотят, это чтобы ты попыталась открыть дверь, — мрачно ответила она. — Дверь, которую может открыть только Министерская Кобыла. Одна конкретная кобыла.
— Твайлайт Спаркл?
Интересно, почему сообщество просто не спросило Богиню. Твайлайт была её частью… каким-то образом.
— Именно. Один к шести — гораздо больший шанс за все то время, что они искали, — тихо сказала она. — Если ты не сможешь её открыть, уверена, они погладят тебя по головке и отпустят на все четыре стороны. Но в обратном случае, они попытаются наложить копыта на содержимое той комнаты. — Она задумчиво посмотрела на меня. — Но если ты все же откроешь дверь, значит все, что бы там ни было внутри, принадлежит тебе по праву. Я знаю, что ты склонна делиться, и знаю, что они будут ссылаться на собственные нужды. Поверь мне, все это ложь. Я работала с ними столетие с половиной. Каковы бы ни были их нужды, они ничто по сравнению с тем, сколько раз они отказывали в помощи нуждающимся. Они могли бы посвятить себя улучшению Пустоши, но вместо этого превратили Тенпони в закрытое общество и гонят любого пони, которого они не могут использовать. Как только ты откроешь секреты комнаты, они мгновенно вышвырнут тебя и твоих друзей.
Что ж… это звучало… весело.
— Но… профессор… я… не хочу, чтобы вы оказались заперты здесь.
У меня было такое чувство, что она может умереть или что-то типа того! Это только я, или все вокруг вдруг начало расплываться?
— Похоже, что успокаивающее перестает действовать. — Она приложила копыто к моим губам. — У меня было достаточно времени, чтобы примириться с этим. Ты достала нам Стального Пони, даже после того, как я пыталась провести тебя. Уничтожив «Селестию», ты спасла Коллегиум. Я абсолютно уверена, что Стил Рейн уничтожил бы нас, вздумай мы сопротивляться, а если бы мы сдались, тогда… — Она прикрыла глаза и улыбнулась, выглядя усталой, но счастливой. — Сохранив тебе жизнь… я могу спасти многих. Не это ли ты обычно делаешь, Блекджек?
Это было совсем не то. Я убивала пони, которые этого не заслуживали. Глубоко внутри, я не отличалась от тех, с кем сражалась, возможно, более глупая и опрометчивая. Я не хотела, чтобы хорошие пони умирали за меня. Но… это не было тем, что она хотела услышать от меня сейчас.
— Ну да. Так и есть, — отозвалась я и поглядела на неё. Забавно, всегда ли она выглядела такой старой и усталой?
— Спасибо, Сильвер Страйп.
— Нет, спасибо тебе, Блекджек, — произнесла она, слегка улыбнувшись своими морщинистыми губами. — И с днем рождения.
Мои глаза открылись, и первое что я увидела, была серая дымка. Затем передо мной сформировалась черно-белая картинка больничной каталки, позади которой были стены с узорами в виде бабочек. Сверху лежало накрытое покрывалом тело пони… только без ног. Черно-белое уступило место зернистому цвету, и я уставилась на розовые пятна, являющиеся крыльями бабочек на стене. Кабель шедший от головы накрытой пони другим концом был прицеплен к моему виску. Темный земной пони, остановившись рядом с каким-то оборудованием, которое пищало и булькало, сунул копыто под покрывало.
— Она стабильна. Мы можем завершать перенос.
— Пони под наркозом, лучшие пони, — прорычал знакомый голос. Я медленно повернулась и увидела кибер пса, это был Ровер. Он недовольно фыркнул. — Пони бодрствует. Пони должно еще спать.
Я ощутила копыта на своем плече и перья, нежно щекотавшие мой бок.
— С возвращением, — прошептал Глори мне на ухо, после чего прикусила кабель и осторожно отсоединила его. Мне казалось, будто что-то щекочет обратную сторону моего глазного яблока, когда она его вынимала. Ох… движение ногами ощущалось как-то… неправильно. Эти ноги не чувствовались как родные. Это было похоже на… огромные сложные ходули прилипшие к моему телу. Я двинула ногой и сошла со стола, мое тело двигалось само по себе, опуская копыт вниз. Разумеется, я сопротивлялась этому и покатилась по бетонному полу. Предупреждения и оповещения появились в моем поле зрения.
Это не означало ни чего хорошего. Все это не было похожим на меня. Каждое движение было неуклюжим. Наконец-то я просто остановилась задыхаясь, и все взгляды были прикованы ко мне. Мои друзья смотрели на меня шокировано. Я видела их лица так четко, будто смотрела на них через лупу: страх и беспокойство читались в них. Я задыхалась… и тем не менее… мое сердце не гремело в груди. Мой пульс не бил по ушам. Мое тело было не естественно тихо и спокойно, пока я смотрела на их.