— Ты как? — поднявшись на ноги, спросил у Красного снайпера помогая ему подняться.
— Толстею-уже жопу своё в пространстве перемещать тяжко, — ответил тот, усмехнувшись, взявшись за руку снайпера и, пользуясь его помощью, поднялся на ноги
— Отшучиваешься… хреново, значит-в порядке всё, — вполне серьёзно, на первый взгляд, но всё с же подколом, заключил последний оставшийся в живых.
— И что мы собираемся делать? — хмыкнул Красный, отойдя от края крыши. —…Ты вообще когда-нибудь промахиваешься? — задумчиво спросил он, наблюдая за полем боя через бинокль. —…То есть плана у нас нет?
— Как видишь… — сухо ответил снайпер, обводя взглядом местность через прицел и, тут же, делая уже третий выстрел
— План, который нельзя изменить, плохой план.
— Справедливо. — ещё выстрел.
— Сократ, или Аристофан. Я уже не помню.
— Не так важно… —снайпер выпустил из пачки последний патрон и опустил оружие, заряжая новую, патроны, к слову, действительно оказывались как противотанковые, а может они и есть. — Взрыватель у тебя?
— Да… — Красный опустил бинокль и, покопавшись в карманах, вытащил из него небольшой пульт в одним-единственным рычагом. — Значит… остались мы вдвоём?
— Ага. А ведь их даже немного жаль. У Гены Сушкова могло быть многообещающее будущее! — с долей грусти произнёс снайпер. — …Взрывай уже давай!
— Ты читал его личное дело? — Красный удивлённо вскинул бровь и нажал на рычаг.
Снайпер не успел ответить, как тут же прогремел взрыв, уничтоживший ещё не взлетевшую технику, вместе с окружающими конструкциями, вроде столбов с прожекторами, а взрывная волна окатила стоящих на крыше снегом, пылью и, заодно, жаром.
—…Ещё бы чуть ближе и нам каюк, ещё пару секунд и нам каюк. Чувствуешь, насколько ничтожна жизнь и насколько легко она обрывается? — по-философски спросил снайпер.
— Пойди в очко, дружище, лады? Сам знаю… — грустно вздохнул Красный, оглядывая руины побоища. — Лучше скажи, в кого ты делал те три выстрела?
— Ну тебя, — снайпер пожал плечами и сел на край крыши. — Снайперы, не стоит беспокоится, уже.
— Справедливо, — согласно кивнул Красный, достав из кармана мешочек с трубкой и табаком.
— Завязывал бы ты со своим пыхтением. Серьёзно, какая тебе от этого польза? — хмыкнул снайпер, мельком глянув на Красного.
— Доктор говорил, что полезно, — пожал тот плечами, усаживаясь рядом.
— И какой же «доктор»? — недоверчиво спросил собеседник, поставив винтовку в ногах, уперев приклад в козырёк, и перевёл взгляд вперёд, на горизонт.
— Болотный. Эт в ЧЗО такой есть. Может, слышал о нём, — ответил спокойно сталкер, делая глубокую затяжку.
— Ты же знаешь, что я пахаю как конь, то тут, то ещё где-нибудь. Зато деньги есть, да ещё респект от спецназа, с которым приходится проводить операции разной степени всратости.
— Вообще-то не знаю.
— Точно. Да и я не знаю, чем ты живёшь.
— Уж поверь, моя жизнь не менее… даже более всратая! — гордо объявил Красный, взмахнув рукой с трубкой.
— Да я знаю, уже давно! — усмехнулся снайпер, откинув голову назад.
— И насколько давно? Не, я помню, что ты там хотел в ФСБ пойти служить, в своё время…
— Вот с того времени и знаю! — ответил собеседник хохотнув, перебивая Красного.
—…подъёб засчитан… — проговорил тот, покивав головой.
Меж тем небо стало заволакивать облаками, поднялся сильный ветер, взметающий в воздух снег и остатки пепла, заставляющий пошатнуться деревья и некоторые металлические конструкции. Снайпер встрепенулся и ловко поднялся на ноги, едва, правда, не упав обратно, а то и дальше вниз из-за слишком уж сильного ветра.
— Вот же чёрт… ладно, думаю, стоит укрыться в здании, — проговорил снайпер, повернув голову к Красному. — Э… может, ты хоть жопу свою подымишь?
— А что мне? Мне комфортно, — ответил тот, пожав плечами, но, всё же, поднимаясь на ноги. — После недельного рейда к Светлой Долине уже и не кажется так уж и холодно.
— Хвастун блять… бр, ладно, пошли отсюда, — заключил снайпер и, опираясь на борозды в крыше от лопастей вертолёта и другие конструкции вокруг, стал направляться к противоположному углу крыши, где и находилась, судя по всему, лестница.
— А где же твоя морозоустойчивость? — поинтересовался Красный, усмехнувшись и двигаясь следом за собеседником.
— П.пойди н-нахер! — постучав зубами от холода, бросил ему в ответ тот.
Дверь, к сожалению, оказалась запертой, впрочем, кто бы сомневался. К счастью, снайпера в ограничение ресурсов, видимо, не ставили, так что топорик с собой у него нашёлся. Этого топорика вполне хватило, чтобы безотказная, на первый взгляд, дверь радостно и раскрепощённо впустила двух диверсантов.
— Иш как, а ещё не открывалась, а на деле-чуть-чуть подцепить, поддеть и уламывается так же быстро, как Валька на выпускном… — усмехнулся снайпер, отпинывая бесполезную дощечку.
— Бля… не напоминай, пожалуйста, — Красный аж чуть не выронил трубку изо рта от такого воспоминания. — Классно, конечно, тогда было, всем, но ёпа мать… просто не напоминай.
— Пф… как скажешь, а ещё я, потом, неприступный и холодный, — снайпер вновь усмехнулся и стал спускаться вниз.
— Поверь, когда слышишь такое от тебя, аж страшно становится.
— Не важно… цыц! — снайпер резко замедлился, перейдя на действительно бесшумный шаг и, почти не дыша, стал внимательнее прислушиваться к окружающему пространству. Красный, конечно, лучшим разведчиком не был, однако так же затих, поудобнее перехватив «Абакан».
— Вы слышали? — послышался вопрос снизу.
— Это ветер, Тимофей Алексеич, не беспокойтесь. Лучше уж работайте… доктор Колесников, — ответил ему властный и низкий голос.
— Э… как скажите, мистер Матсен.
— Для Вас-просто Финн.
— Хм… с двумя «н»? Что-то знакомое.
— Вы ведь прекрасно знаете, что не могли слышать обо мне.
— Ну, моя дочь смотрит телевизор, а Вы же знаете, ми… Финн, что там много разных мультиков сейчас идёт. Ох сколько она мне о них говорила… был там какой-то такой…м… глупый? Скорее просто детский. Там у одного из героев имя такое, похож…
— Лучше бы вы так работали, Тимофей Алексеевич, как запоминали такие детали-толку от этого явно всяко больше.
— Всё же я настаиваю на том, чтобы Вы сняли кого-нибудь снизу сюда. А то у нас тут и выход на крышу…
— Вы так боитесь этих мнимых врагов? Бростье. Кому мы тут нужны, в такой буран? У них есть дела по-важнее.
— Наивно… — не удержавшись, ответил Красный, смело выйдя с лестничной площадки.
Немая пауза, снова. Напротив стоящего во весь рост двухметрового сталкера, одетого в дополняющий его габариты утеплённое снаряжение, стояло две фигуры. Колесников, видимо, представлял из себя типичнейшего молодого учёного-худая фигура, не обременённая мышечной массой, поверх которой был одет лабораторный халат, белая рубашка и серые штаны, квадратные очки, натянутые на край переносицы прямого носа, испуганные заспанные глаза янтарного цвета за этими самыми очками, слегка прикрытые растрёпанными блондинистыми волосами. Второй, видимо Финн Матсен, уже с явными скандинавскими корнями-широкоплечный, с большой грудной клеткой, одет он был так же в простые штаны, оливкового цвета, да в рубаху серую, старила его только большая борода, блондинистая, как и коротко постриженные аккуратные волосы, спокойные сапфировые глаза и такое же спокойное лицо.