– Пссс…
На этот раз Гарри потянулся к ней. Лидия отклонилась, но он не пытался схватить ее, просто положил сложенный листик, гулявший по классу, на ее блокнот, после чего ухмыльнулся.
Лидия подождала, пока мистер Синг повернется к доске, и развернула бумажку под столом.
БЕЙЛИ СВИНДОН ЛЕСБИЯНКА ПОСТАВЬ ИНИЦИАЛЫ ЕСЛИ СОГЛАСЕН И ПЕРЕДАЙ ДАЛЬШЕ!
Под надписью было несколько десятков инициалов, написанных ручками разных цветов и карандашом.
Она повернулась и взглянула на Бейли. Девушка склонилась над тетрадью и что-то писала – по-видимому, уравнения, о которых бормотал мистер Синг. Другой рукой она чесала нос. Она понятия не имела, что оказалась в центре прикола из начальных классов, бедная глупышка.
Лидия подняла записку и разорвала ее пополам. Потом порвала ее на кусочки, сгребла остатки в руку и подошла к доске, где стояла урна.
– Лидия? – удивился мистер Синг, чудесным образом заметивший, что она встала с места. – Что ты делаешь?
– Избавляюсь от мусора, сэр, – ответила она и бросила бумагу в урну.
Послышались сдавленные смешки. Гарри состроил глупую мину.
Бейли продолжала писать.
Когда прозвенел звонок, Гарри моментально оказался у ее парты.
– Тебе понравилось то, что я прислал вчера вечером?
– Не особо. – Лидия складывала учебники в сумку, пытаясь сделать на лице что-то среднее между презрительным и безразличным выражением. Будто ей было нечего скрывать; будто она ни разу не вспоминала о сообщении Гарри с тех пор, как он его прислал. – А еще мне не понравилась твоя записка.
– Это не моя записка. Я ее не подписывал. Как бы там ни было, теперь ты должна мне фотографию. Не забудь.
– Я тебе ничего не должна, Гарри.
Она взяла сумку и направилась к двери.
– Я действительно считаю, что ты симпатичная. И умная.
– Что ж, это мило.
Она не пропустила завистливых взглядов группки девятиклассниц, проходивших мимо. В идеале она посоветовала бы Гарри отвалить, но не могла избавиться от страха, что он что-то знает.
– Тебе понравилась моя идея по поводу вас с Аврил? Она тоже горяченькая.
– Не груби.
– Я пришлю тебе еще кое-что сегодня вечером. Может, это заставит тебя передумать. Или ты предпочтешь увидеть все вживую?
Говоря это, он наклонился, и она почувствовала тепло его дыхания на своем ухе. Гарри положил руку ей на бедро. Этого было достаточно. Лидия остановилась и посмотрела на него.
– Ты не понимаешь намеков или мне нужно сказать по слогам? Ты мне неинтересен. Я считаю тебя незрелым онанистом с огромной головой и отвратительным чувством юмора. Мне не нужны фотографии твоего крошечного члена или любой другой части тела. Так понятно?
Гарри отшатнулся, прищурился и в этот момент показался Лидии намного умнее, чем прежде. Она знала, что они окружены людьми, которые сейчас затихли.
Он собирался это сказать, сказать то, о чем знает. Он собирался нанести ответный удар за то, что она публично его отвергла.
Гарри пожал плечами.
– Увидимся позже, – сказал он, повернулся и размашистым шагом удалился, оставив Лидию с ощущением слабости и тошноты.
Они сидели в комнате Лидии. Аврил лежала на кровати и красила ногти фиолетовым лаком Лидии, а Лидия сидела, прислонившись спиной к кровати, и выбирала музыку на iPod. Она чувствовала спиной каждое движение Аврил.
– Мне кажется, ты была слишком сурова с Гарри, – сказала Аврил.
Лидия не рассказывала ей об этом.
– Кто тебе сказал?
Аврил пожала плечами:
– Пару человек обсуждали. Зачем ты это сделала?
– Ну, во-первых, он передавал эту глупую записку про новенькую на уроке математики. Это поведение десятилетнего мальчишки. Во-вторых, он продолжает выпрашивать фотографию моей груди.
– Ох, все мальчишки так делают. Это ничего не значит. – Аврил перекатилась на спину, держа руки на весу. – Он тебе точно не нравится?
– Нравится? Господи, нет! Зачем мне посылать его куда подальше, если бы он мне нравился?
– Не знаю. Ты иногда ведешь себя странно, Лидс. Тебе нравится посылать людей.
– Неправда.
– Правда. Как с Дарреном Реймондом. И с мамой. Ты все время с ней ругаешься.
– Не потому, что мне это нравится.
– Просто… ну, знаешь… иногда людям нравится ругаться с теми, кто им нравится. Это как притяжение, которое выражается в чередовании любви и ненависти.
– Я не люблю Гарри Картера.
– Окей.
– Не люблю. Он мне даже не нравится как человек.
– Он не такой уж плохой. На самом деле он кажется нормальным.
Она говорила нарочито небрежно. Лидия повернулась:
– Тебе же он не нравится, правда?
– Он симпатичный. Все так считают.