– Готово, – сказала она женщине на другом конце провода.
– Рада это слышать.
У нее был молодой, жизнерадостный голос. Как у Джо. Хонор закрыла глаза и представила волнистые волосы и улыбку розовых губ.
– Хонор, вы еще с нами?
Она тряхнула головой, пытаясь прийти в себя. Еще с нами… Очередное клише, попытка сделать так, чтобы этот инцидент казался общим, в то время как она чувствовала себя более одинокой, чем когда-либо.
– Я не смогу дойти до двери, чтобы впустить врачей, но под синим горшком с геранью лежит ключ. – В ушах гудело. Чернота в центре ее мира росла. – Я сейчас отключусь, поэтому надеюсь, что они приедут быстро.
Она стоит наверху лестницы, шум вечеринки все плотнее окружает ее. Опершись на перила, она видит макушку мужчины внизу. У него темные волосы, блестящие и густые, и на нем коричневый твидовый костюм. Он выше людей, стоящих вокруг. В одной руке он держит напиток, виски, а другая лежит на стойке перил, на венчающем ее круглом шаре. У него изящные руки; даже отсюда видно, что ногти чистые и коротко подстрижены. Он носит часы с толстым черным кожаным ремешком.
Каждая деталь настолько четкая. Резкая.
– Как его зовут? – спрашивает она у стоящей рядом Сисси.
– Ты с ним еще не знакома? Это Пол.
Сисси поворачивается к кому-то, а Хонор продолжает смотреть.
Вокруг него много людей, но он один. Где-то кто-то громко засмеялся, и вместо того, чтобы искать источник смеха, он поворачивает голову и смотрит наверх, прямо в глаза Хонор.
У нее земля уплывает из-под ног.
– Милочка? Вы меня слышите?
Хонор открыла глаза. Над ней был размытый силуэт. Два размытых силуэта в зеленом и желтом.
– Пол?
– Нет, меня зовут Дерек, а это Санжай, мы из скорой помощи. Вы можете сжать мою руку? Мы упали с лестницы, не так ли?
– Я упала с лестницы. Насчет вас не знаю.
Во рту у нее пересохло. Столько крови… Сколько времени прошло? Один из санитаров возился с ее головой – если повезет, он остановит кровотечение. Она слышала, как рвутся пакеты, шуршат бинты. И попыталась подняться, вернуть себе часть достоинства. Она назвала его Полом. Как неловко!
– Как вас зовут, дорогая?
– Хонор Левинсон.
– Можете сказать, какой сегодня день, миссис Левинсон?
– Вторник, одиннадцатое апреля. Могли бы спросить что-то потруднее. – Ее голос стал хриплым и жестким.
– Я разберусь с этими вопросами, а потом начну задавать вопросы из шоу «Очевидно», хорошо? Вы принимаете какие-то лекарства?
– Мне восемьдесят лет, конечно я принимаю лекарства. Они в шкафчике в ванной.
– Давление восемьдесят на пятьдесят, Санжай. Вы чувствуете головокружение, миссис Левинсон?
– Да.
– Вы здесь одна?
– По-вашему, я бы оставила свое нижнее белье на лестнице, будь это иначе?
Она закрыла глаза и сжала зубы, пока фельдшеры фиксировали ее голову, чтобы стабилизировать положение.
– Она, должно быть, проползла от ступенек до телефона, – сказал один из медиков. – Очень впечатляюще.
– Морфина… – выдохнула она.
– Не волнуйтесь, в машине скорой есть газ и кислород. Мы доставим вас в больницу, не успеете и глазом моргнуть. Кому вы хотите, чтобы мы позвонили, миссис Левинсон?
– Доктор… Доктор Левинсон…
– Это ваш муж?
– Нет, черта с два! Это я. Мне некому звонить.
Они подняли ее – аккуратнее, чем ей казалось возможным, – положили на носилки и вынесли на улицу, где ожидала карета скорой помощи.
Хонор закрыла глаза, не желая видеть прохожих, останавливающихся поглазеть на беспомощную старушку, которую выносят из собственного дома, хрупкую, как веточка. Когда-то она знала всех этих людей, всех, живущих в округе. Воздух на улице высушил слезы на ее щеках.
– Некому… – прошептала она, когда они благополучно поместили ее в карету скорой.
И повторяла их имена, словно песню. Имена больше не существующих людей.
Пол и Стивен. Стивен и Пол.
Глава вторая. Джо
– Эй, дружище, подожди!
Подросток протиснулся мимо Джо, которая давила на ручку коляски, чтобы приподнять переднюю ее часть в автобус. Он махнул проездным и проскочил по ступенькам, крича что-то своим товарищам, еще до того, как она успела что-либо сказать.
– Он спешил, – сказала Джо Оскару, стоявшему за ней и сосущему большой палец.
Айрис крикнула: «Нет!» – и выбросила свою бутылочку из коляски. Она приземлилась между автобусом и бордюром и укатилась, пропав из виду.
– О господи… Извините. Держись за коляску, Оскар. Поднимайся. Вот так. Стой там.
Она закатила коляску в салон, вышла и, присев, заглянула под автобус. Человек, стоявший за ней в очереди, делано вздохнул.