– Ох, тебе нравится Уитни, – прыснула Софи.
– Заткнись.
– Я бы очень не хотела, чтобы меня называли лесбиянкой, – сказала Аврил. – Я все еще голодна, Лидс, можно поесть твоего йогурта?
Я подвинула баночку к ней:
– Доедай. Я уже наелась. – Я взяла бумажного журавлика, которого она сделала.
Новенькая сидела одна, поедая похожий на месиво обед. Я не смотрела в ее сторону, но знала, что она там. Я ее чувствовала и продолжала думать о ней весь остаток дня, почему сейчас и пишу о ней.
Это было глупо с моей стороны. Я установила между нами связь и теперь буду замечать ее повсюду, хотя до сих пор пребывала в блаженном неведении. Буду замечать, что у новенькой нет друзей; то, как ее белые носки почти сливаются по цвету с ногами; как люди перешептываются и отворачиваются. Я стану слышать смешки, когда учителя будут произносить ее странное мальчиковое имя. Оно, как оказалось, даже не такое странное. Кто-то потом сказал мне, что ее зовут Бейли. Девочек все время называют мальчиковыми именами. Никто не дразнит Тайлер или Билли. Если бы новенькая была более крутой, то точно смогла бы с этим справиться.
Но она не крутая. Она таскает за собой это имя, так же, как и лишний вес, отсутствие макияжа, безглютеновый обед. И эти носки, как у маленькой девочки.
Господи, если бы ты могла просто убедить этих людей. Слиться с ними. Смотреть и копировать. Это намного проще. Люди постоянно смотрят на тебя. Они составляют о тебе мнение. Лучше самому решать, что они увидят.
Но этого не расскажешь. Не тому, кто не понимает этого на инстинктивном уровне. Не тому, у кого отсутствует чувство самосохранения.
Сегодня я сидела за тем обеденным столом, крутя в руках журавлика, ощущая рядом Аврил, которая ела моей ложкой, чувствуя людей, окружающих меня своей болтовней и безопасностью. Мыльный пузырь, такой же хрупкий, как бумажный журавль.
Я провела пальцем по крыльям журавля – медленно, по одному сложенному крылу, а потом по другому, – глядя, как они сгибаются от моего прикосновения.
Он до сих пор у меня. Прямо сейчас сидит на моем столе и смотрит на меня. Это звучит драматично или все-таки глупо?
– Давай, Лидс, отправь нам фотку, – сказал Гарри Картер. Он стоял, прислонившись к стене, будто позировал для обложки альбома какого-то бой-бенда.
Лидия продолжила бы идти, но коридор в том месте был ýже, и ей пришлось притормозить из-за того, что Гарри Картер стоял на проходе. Она остановилась и встала в позу.
– Конечно, можешь фотографировать, – ответила она.
Он надулся.
– Ты знаешь, что я не такую фотографию имею в виду.
– О, привет, Гарри, – поздоровалась Аврил.
– Я наверняка знаю, какое фото ты имеешь в виду, – сказала ему Лидия. – Я разве выгляжу как глупая девочка, которая отправила бы тебе фото, чтобы ты поделился им в интернете со всеми своими жалкими друзьями?
Гарри заулыбался шире. У него были ровные белоснежные зубы, и его улыбка напоминала улыбку поп-звезды. А его ямочку на подбородке мечтала потрогать половина старшей школы. Софи написала его имя на последних страницах дневника не меньше тысячи раз.
– Я слышал, что ты сказала в обед, – продолжил он. – Ты рассказала Даррену Реймонду все о своей киске.
– Я сказала, что он не подберется ни к моей, ни к чьей-либо другой даже через тысячу лет.
– Я думаю, ты горяченькая.
– Думай что хочешь, это бесплатно.
«Вливайся, смотри и копируй». Хотя в данном случае Лидия больше копировала увиденное по телевизору, потому что никто в реальной жизни не отшивал Гарри Картера.
Он наклонился вперед и прошептал:
– Сделай фотку в ванной после школы и пришли мне. Я не буду никому ее отправлять, обещаю.
– Размечтался, – сказала она и подмигнула, прежде чем отвернуться.
– Прямо как Даррен Реймонд! – крикнул Гарри им вслед, повернулся к друзьям и рассмеялся.
Она взяла Аврил за руку:
– Пойдем, или мы опоздаем и не сядем вместе.
– Ты сделаешь? – спросила Аврил, когда они дошли до отделения английского.
– Сделаю что?
– Отправишь Гарри фото?
– Господи, с чего мне делать что-то подобное?
Они пришли достаточно рано, в конце класса еще оставались свободные места рядом.
– У него хорошая фигура, – сказала Аврил, – и мне кажется, что ты ему нравишься.
– Не мой тип.
– Он может отправить тебе ответное фото.
– Фу!
– Он тебе правда не нравится? О, у тебя есть карандаш?
Лидия дала ей карандаш.
– Почему ты продолжаешь говорить о Гарри? Он же тебе не нравится, правда?
– Нет, я не говорила, что он мне нравится. Я думала, что он может подойти тебе.