В том же году, в одной из стычек с разбойниками, отца ранили в ногу, отчего та перестала гнуться в колене, и с тех пор он стал инструктором в казармах. То, что одним из инструкторов в казарме, был мой отец, не делало мою жизнь легче. Он по-родственному гонял и требовал от меня больше чем от остальных. Часто я оставался на дополнительные дежурства, какими он награждал меня за разные мелкие провинности, на которые обычно не обращают даже внимания. Подъемы всегда были с первым лучом солнца, если не успел выспаться из-за наряда, твоя проблема, но друзей подводить не имеешь права. Сначала было очень трудно, от постоянных недосыпов голова была тяжелой как чугунный котелок, и такой же гулкой. Потом, научился спать в любом положении, даже стоя. Постепенно я втянулся в казарменную жизнь, и она уже не казалась мне такой тяжелой, как в начале. Только по маме я очень скучал. Теоретически, у нас каждые десять дней был полноценный выходной, в который мы могли пойти домой, или в Лаори, город возле которого был наш поселок. Практически же выходные нам выпадали гораздо реже. А все из-за того, что почти все успевали получить кучу взысканий, и вынуждены были отрабатывать их в казарме. За первые два года своей взрослой жизни, мне всего несколько раз удалось побывать дома. Но опыт приходит со временем, я научился избегать бдительных очей инструкторов, а может действительно, научился чему то, и стал намного чаще бывать дома. Несколько раз мы с друзьями побывали в столице. Есть там один подвальчик, где могли продать нам, новобранцам, слабенького вина, и не докладывать об этом начальству. Какими же взрослыми мы себе казались тогда. Сейчас- то я понимаю, что инструкторы от самого младшего до начальника, все они тоже прошли через этот погребок, и только делали вид, что не догадываются о том, где мы побывали.
Не сказать, что жизнь в казарме была очень горькой или очень сладкой, было все и занятия с утра до ночи, и трудные марш-броски, когда нам необходимо было за одну ночь преодолеть расстояние от одного города, до другого, и вернуться обратно. Но были еще и верные друзья, готовые в любой момент прийти на помощь. Чувство локтя не раз выручало нас в тренировочных рейдах. И хотя тренировки проходили неподалеку от дома, именно такие походы были самыми опасными. На ночной дороге можно было встретить не только запоздалого путника, но кое-кого во много раз опаснее. Часто мы встречали оборотней. Были встречи с одичавшими собаками, а они опаснее, чем волки. Волка можно отогнать огнем, собака же его не боится. И если мы встречались с такими противниками, то всегда старались их полностью уничтожить. Разбойников, правда, по ночам мы ни разу не видели, а очень хотели. Было такое, что старшие отряды сталкивались с ними, и не всегда удача была на нашей стороне. Случалось, что преступникам удавалось скрыться. Мы же, своими ночными походами убивали двух зайцев, получали необходимую тренировку, и заодно уничтожали опасных существ, поблизости от людского жилья. Не скажу, что нечисти становилось заметно меньше, ни разу не было такого, чтобы мы прошли весь путь без какой-либо стычки, но нам всем жилось немного спокойнее.
Часть пути мы пройдем с торговым караваном, который шел в нужном нам направлении. Сам караванщик личность очень интересная, шумный, рыжий, коренастый и с густой рыжей бородой. Он не был чистокровным эльфом, его мать из племени лесных людей, куда часто ездил торговать его отец. Который и привез из одного из своих походов, не только дорогие меха, но и молодую жену. Родные восприняли эту новость без особого восторга, но смирились. Нас становится все меньше и меньше, поэтому и участились смешанные браки. Раньше их осуждали намного сильнее, чем сейчас. Возможно, если дело пойдет и дальше, таким образом, наш народ полностью исчезнет, и память о нас сохраниться только в преданьях.