Ника отодвигается назад, пока я всячески пытаюсь совладать с бурей эмоций.
– Ты чего? – вдруг говорит она, улыбаясь.
– Да так, ничего…
Она снова пододвигается ближе, снова её веки закрываются и теперь она сама целует меня.
Какое-то время я ещё пытался совладать с собственной дуростью, но как только понял, что опасности нет – что Нике абсолютно всё равно, – то тут же расслабился и смог полноценно насладиться первым в жизни поцелуем. Как долго я этого ждал. Оправдались ли мои надежды? Да. Мои надежды был оправданы на все двести процентов.
С этого самого момента ко мне вернулось чувство радости. Я будто заново научился наслаждаться жизнью, которая ещё пару дней назад так сильно удручала.
Но нет, это вовсе не значит, что, перестав депрессовать, я поспешил вернуться к Глебу, чтобы продолжить заниматься нашим бизнесом. Нет. Следующие четыре недели я потратил на Нику.
Я вернулся в школу. То есть, снова начал её посещать. Когда, спустя пять дней прогулов, я поднимался по школьному крыльцу, под ручку с Никой, то боялся, что меня ждут жуткие порицания учителей. Что придётся придумывать какое-то оправдание, а потом заморачиваться, подделывая какие-нибудь записки или же нанимая актёров, которые бы сыграли родителей. Актёров родителей, которые бы пришли к нашему классному руководителю и объяснили бы ему, что все эти пять дней я якобы просто болел и отлёживался дома.
Но, как оказалось на первом же уроке – никаких заморочек не предвидится. Учительница, у которой проходил урок, просто удивилась тому, как быстро я выздоровел. Естественно я, немного растерянный таким поворотом событий, в ответ смог промямлить что-то непонятное, после чего тема моей якобы болезни была закрыта, и начался урок.
Чуть позже Ника объяснила, что к этому причастен Глеб. А я, в свою очередь, ответил, что даже и не сомневался.
– Если кто-то, где-то мне и помогает, то только Глеб.
Я обернулся к Глебу, на этот раз сидящему в одиночестве, в нескольких партах позади, и по-дружески махнул ему. Он ответил взаимностью. После чего я снова вернулся к Нике, открыл тетрадь и начал записывать тему урока.
Жизнь налаживалась. Опять. Вот уже в который раз. Каждое препятствие на пути теперь не казалось концом всего и вся. Теперь я знал, что каждое пройдённое препятствие ведёт только к хорошим последствиям. Если меня избил самый дерзкий гопник района, которому я надерзил, значит скоро меня начнут уважать из-за смелости. Если родители не разрешают переехать к другу, значит скоро я совершу самое значимое открытие в мире. Если я впал в депрессию, попутно начав страдать об отсутствии девушки, значит скоро у меня появится девушка.
Конечно, не все решения в этой жизни, разрабатываю лично я. Но, с другой стороны, именно я являюсь инициатором всего происходящего. Следовательно, у меня есть какое-никакое право говорить, что именно я делаю свою новую жизнь такой, какая она есть. Именно я делаю её такой отличной.
Короче говоря…
Прошло ещё четыре недели. За это время я не сделал совершенно ничего полезного. Если только не считать полезным то, что я обзавёлся девушкой и потратил всё своё время на неё. Свободное, не свободное – абсолютно всё время я проводил с Никой. С ней мне было интересно, с ней всегда было о чём поговорить. Не то что бы с Глебом у меня возникали какие-то такие проблемы, но… но Глеб не был моей девушкой. Первой девушкой в жизни. Глеб, в принципе, не был девушкой. Поэтому, думаю, этот вопрос закрыт.
В какой-то момент я посетил дом Ники, но не на очередной вечеринке, а в присутствии мамы. Мы мило побеседовали за обедом, обсуждая то ли фильмы, то ли сериалы, то ли ещё что-то. А под конец знакомства, мама Ники пожелала, что называется, видеть такого приятного гостя как можно чаще. Короче, одному из двух родителей я понравился.
Удивительно и то, что все эти четыре недели Глеб всё ещё не донимал меня делами, продолжая заниматься всем в одиночку. Но где-то внутри уже зрело ощущение того, что, рано или поздно, ему это надоест. Почему? Хоть я и не требовал с него никаких процентов от прибыли, он отдавал их сам. Поэтому, каким бы хорошим и добрым не был Глеб (да и вообще любой другой добрый человек), бизнес есть бизнес. И если я собирался и дальше получать процент от основанного мною же дела, мне следовало вернуться к работе как можно скорее. И тут даже неважно, кто основал дело, ведь в конце концов, если основатель решает всё забросить, то в дальнейшем он уже вряд ли справится с руководством, так как может упустить слишком много и банально не справится с обновлённым режимом работы.