Вам нанесен урон -4 hp
Зелье лечения восстановило +3 hp
От его удара моя кисть повисла плетью, и я выронил меч.
Со стороны таверны прилетел камень размером с яйцо и ударил Тартара в спину, сняв единичку: Фиалка, укрываясь за бочкой, сжимала в руке пращу. Очередная стрела Фродо сняла с орка еще три очка. А секира Олли, пропоров орочий бок, — пять.
Девять единиц повреждения, все еще слишком мало!
И тут, на мое счастье, в дело вмешался мастер Свен. Его магическая ракета выбила из орка девять единиц здоровья. Тут и рыбаки подскочили, стараясь подобраться на расстояние удара.
— За мной! — заорал орк мистеру Майерсу, оттолкнул Олли и бросился бежать по дороге к лесу.
Мистер Майерс дернулся было за ним, но Пол удержал его за руку, и, впервые приглядевшись к мечнику, я понял, что мистер Майерс, вероятно, совсем не молодой человек. Его тело было молодым, но вот движения…
Он тяжело опустился на землю.
Зелье лечения восстановило +3 hp
Тартар убежал.
Пол Ламзи лез ко мне с извинениями и восхищениями, Фродо благодарил жителей деревни, а мистер Майерс плакал. Я спросил у Олли насчет ночлега для него и, не торгуясь, заплатил требуемую цену за койку и стакан чего-нибудь покрепче для бедняги. Свен в ответ на мою устную благодарность буркнул что-то неразборчивое и убрался к себе в дом. Фиалка покраснела и убежала за бочки. Рыбаки предложили купить рыбы. И я купил.
На берегу запылал костер, и, пока в котелке булькала мелочь с головой и хвостом судака, купленного у рыбаков, я чистил и резал картошку. Удивительно, насколько создатели игры позаботились о реалистичности этого процесса. Я вытащил рыбу для бульона и, к ужасу Пола, наблюдавшего за мной голодными глазами, кинул собаке. Потом я закинул в котелок картошку и добыл самое главное — соль. Соли должно быть много! За несколько минут до готовности картошки я положил в уху крупно нарезанные куски рыбы.
Я раздал миски и хлеб, купленный у Олли, и разливал суп. И все молча ели. И даже мистер Майерс пришел: после глотка чего-то убедительно крепкого ему явно полегчало.
Пол оказался добровольцем, а вот мистер Майерс, как и я, оказался жертвой обстоятельств. Он прошел сканирование в процессе сборки материалов для своей научной работы, связанной с какими-то нейронными сетями. Ему было 58 лет! Оба, побывав в плену у Тартара, сходились в мнении, что эксперимент имеет все признаки нарушения прав человека, но в нашем случае — электронной копии человека, у которой никаких прав не было…
— Друзья, — сказал я. — Мы все — жертвы того, что они назвали социальным экспериментом. К сожалению, мы — жертвы, не имеющие юридических прав. Но такими правами обладают наши оригиналы. Добраться до них — достойная цель для всякого, у кого есть претензии к здешнему порядку вещей. Нас пока что было только двое. Теперь нас четверо. В мире пять тысяч игроков, и, полагаю, примерно столько же таких, как мы, и как он, — я кивнул в сторону леса, где скрылся Тартар (а мысленно прибавил и Эрика).
— Я полагаю, что нам четверым нужно держаться вместе. А делать я предлагаю следующее. Новички появляются в этих лесах. Именно поэтому Тартар, Джонни и наверняка многие другие рыщут здесь. Они ищут фамильяров — таких как мы. Заблудившихся, не понимающих, что с ними происходит. Ищут, чтобы сделать пушечным мясом, слугами, а по достижении десятого уровня, думаю, что и пищей для их уровней. Я уже чуть-чуть знаю эту местность, и у меня есть карта. Недалеко отсюда есть место, о котором Тартар не знает. Там хорошее укрытие. Мы сможем там жить и попробуем перехватывать у хищников их добычу. Прокачаться в игре очень трудно, надо много убивать. Но уже вчетвером мы наносим от четырех до двадцати четырех единиц урона за один удар! У нас есть лучники и пехота. Да, Тартар перебьет нас четверых. Но что, если нас будет десять? К тому же каждый новый человек в нашем отряде — это ниточка, которая в какой-то момент может стать нашим каналом связи с реальностью.
— Почему не остаться здесь? — спросил Пол жестами.
— Потому что Тартар может вернуться. Причем скоро. И не один. Я предлагаю закончить это совещание и на остаток ночи перебираться к нам.
Возражений не последовало.
В полной темноте мы дошли до тайника Эрика. Мои попутчики только диву давались, как я понимаю, в какую сторону нужно идти, особенно на узкой лесной тропинке. В овраге я снова разжег костёр, здесь мы были достаточно далеко в лесу, чтобы кто-то мог учуять его с дороги, а на дне овражка в тени дубов его не увидит никто, кроме нас.