Я ценю то, что жизнь дала мне. Но это не мешает стремиться к большему.
— Ой, мамуля, ба уже оделась. Мы идём в лес искать следы животных. Пока!
Я улыбнулась, слушая через трубку топот детских ног, шуршание одежды, и через пару секунд услышала ещё один родной голос:
— Ну как ты, дочь?
— Всё хорошо, мам, — ответила честно, — только уже скучаю…
— Да брось. Мы только позавчера её забрали…
— Ну и что, — перебила недовольно.
Мы с Машей всегда вдвоём. Каждый день вместе. Разлука всегда даётся мне тяжело.
— Ну, ничего, — вздохнула мама, — в субботу увидитесь.
Я кивнула, словно собеседница может это разглядеть.
Пару секунд я слушала, как бабушка объясняет внучке, где взять шарф, какие варежки надеть и почему сапоги надо застёгивать до конца, а потом мама вернулась к разговору со мной:
— Лисёк, может ну её, эту подработку? Когда ты последний раз по-настоящему была в отпуске?
— Так летом, — ответила, удивившись.
— Три дня, дочь! — возмутилась мама, а я нахмурилась.
Да, это так. Я ушла в отпуск, мы уехали на дачу, а потом Валентин Азарович позвонил и сказал, что есть горячий материал, и если я его подготовлю, он выпишет мне премию.
Я никогда не отказываюсь от лишних денег. Потому что лишних их нет.
Я хотела отдать Машу в лучшую школу танцев, но наш семейный бюджет не позволяет этого. Пришлось пойти в просто хорошую… А у дочки талант. Все педагоги об этом говорят. И его надо развивать.
Родители помогают, чем могут. В основном, продуктами с огорода. С деньгами и у них сейчас всё не слишком хорошо. Отец сильно болел, и теперь лекарства съедают большую долю их доходов.
Небольшой продуктовый магазинчик, который они содержат столько, сколько я себя помню, с развитием «сеток» стал приносить очень мало прибыли.
Родители ждут не дождутся, когда выйдут на пенсию. А до этого ещё пара лет — они у меня молодые.
— Мама, — я постаралась смягчить тон, хотя, откровенно говоря, эти разговоры начинали раздражать. И сейчас мать снова перебила.
— И вообще, вам с Машей надо переехать к нам, места хватит, и ты столько сэкономишь на коммунальных! А вашу квартиру можно сдавать…
— Мам, мы это уже обсуждали, — уверенно заявила, собираясь заканчивать этот разговор. — В нашем районе Маше лучше. Рядом сад, школа, в которую мы пойдём. Парки и все её друзья. Я никуда её не повезу. К тому же, мне удобно жить ближе к центру. Ты знаешь мою работу, я постоянно в разъездах…
— Тогда подумай хотя бы над тем, чтобы забрать машину отца. Ты на метро тратишь ползарплаты, — мама всё же ввернула своё слово.
— Хорошо, мамуль, — я смягчилась, — я подумаю. Всё, мне пора. Перерыв уже закончился.
— Пока.
Я звонко поцеловала трубку и сбросила вызов.
После разговоров с мамой всегда остаётся неприятное послевкусие. У меня замечательные родители, но каждый раз я чувствую, что разочаровала их. Они невольно дают мне понять, что я не способна растить ребёнка самостоятельно, что совершила ошибку, не послушала их, когда начала встречаться с отцом дочери.
Но разве это можно назвать ошибкой? Стоит лишь взглянуть на Машу, и становится ясно, что принятое мной тогда решение было самым правильным в жизни.
Убрав телефон в сумку, сунула её обратно в шкафчик, выделенный мне администратором, расправила чёрный фартук, доходящий почти до пола, заправила за ухо непослушный рыжий локон, вечно норовящий скрыть мне обзор, и вышла в зал.
Мне двадцать девять лет. Я журналист. Но устроилась на подработку именно сюда. Во-первых, потому что вряд ли где-то ещё согласились бы взять меня меньше, чем на месяц, да ещё и на таких условиях. А ещё официанты действительно неплохо зарабатывают на чаевых.
Кроме того, мне здесь просто нравится. Тихо, уютно. Небольшое помещение оформлено в тёплых тонах. Я предпочитаю проводить именно в этой кофейне все свои встречи. Беру капучино, достаю диктофон и задаю вопросы. Люблю свою работу.
Да и контингент здесь приятный. В Домовой приходит в основном молодёжь. Редко увидишь кого-то старше тридцати. Это не самое дешёвое заведение, поэтому все посетители всегда опрятно одеты, вежливы, и, что немаловажно, щедры на чаевые.
Людей было много. Как и всегда в обеденный перерыв. Но мой взгляд словно магнитом притянуло к дальнему столику у окна. Там, лицом ко мне, сидел широкоплечий Игорь Суржевский, заполняя собой всё пространство кофейни.
ГЛАВА 5
Я резко развернулась спиной к залу, чтобы мужчина ни в коем случае не увидел меня. Я умру со стыда. Просто умру…