Сгребя их скрап в отдельную коробку, Акио оставил их — ради воспоминаний. Чтобы помнить о том, с кем они хоть и недолго, но сработались. Помнить о том, что можно было сделать что-то иначе, но он предпочел пойти легким путем. Смысла горевать уже не было, прошлое не исправить, он поступил верно — выполнил работу, поэтому стоило воспринять это как урок на будущее.
Что планы надо составлять лучше.
Дальше случился разговор с монахом; выход в город. Время шло дальше…
И, в очередной день, дверь в комнату отворилась. Первыми в комнату вошли солдаты «Накатоми» с оружие наготове, а следом за ними, с понурыми лицами, протиснулись семеро. Руки у них были скованы в наручниках, а на шеях были заметны свежие шрамы от имплантации бомб.
Следом, вошел куратор. Завидев Акио, ковырявшегося в терминале, он плотоядно заулыбался, и ему ответили тем же.
— Ну что, Акио, — хмыкнул он. — Принимай свежее мясо. Расскажи, как у нас тут все заведено.
К койкам последней троицы он их точно не пустит, со смешком подумал Акио. А вот портить зубные щетки он будет всем без исключения. Ну, по дружбе, конечно же.
В это же время, где-то на далеком складе «одокуро», глаза открыло хромовое чудовище.
Воссозданное фанатиками стали и металла в теле разломанного когда-то «одзэки», оно медленно поводило взглядом по окружению, поочередно загибая пальцы, один за другим. В голове у него поочередно вертелись три имени: Кайо, Шинра и Акио, последнее из которых выделялось ярче всех.
Предал, предал, предал…
На контейнере для мозга тем временем значилась кривая выцарапанная надпись: «Гашидокуро Ичиро».