— Это проблемы переходного возраста! — произнес Старик-Саша уверенно, и тут же прикусил язык.
— Какого возраста? — переспросила мама.
— Ну-у такого… от детства к взрослой жизни! — пояснил ее мнимый сын, мучительно долго напрягая память и пытаясь вспомнить, как в его детстве это называлось. — Но я обещаю взяться за ум.
— Саша, ты нас пугаешь. Ты так изменился, после этой травмы! — голос мамы звучал обеспокоенно.
— Я сам многого не понимаю, но уверен, что все будет хорошо! Мама и папа, у меня к вам просьба!
— Какая? — все еще с опаской, спросила мама.
— Можно мне оформить читательский билет в научную библиотеку? — решил, не откладывая на дальние перспективы, начать воплощение своего плана, который он разработал в больнице, Старик-Саша.
— Какую научную библиотеку? — на сей раз вновь поразился отец.
— Желательно биологическую или еще лучше в медицинскую!
— А зачем тебе это? — спросила мама, с любопытством глядя на сына.
— Хочу поступать с Медицинский институт, а перед этим ознакомиться с тем, что творится в науке сейчас! — откровенно заявил Лжесаша.
— Х-м, — задумалась мама, — и какое направление медицинской науки тебя интересует?
— Лабораторные диагностические исследования в области инфекционных и неинфекционных заболеваний.
— А ты уверен, что сможешь понять, что там написано? — улыбнулся отец.
— Если я чего-то не пойму, я у вас спрошу, — улыбнулся в ответ юноша и поднялся из-за стола. — Пойду пройдусь после такого сытного обеда!
— Ну хорошо, — пожала плечами мама, — я подумаю, что можно сделать, а ты действительно ступай погуляй.
Подойдя к мойке, Саша вымыл за собой посуду, чем вверг родителей в окончательный шок, и, обувшись, вышел за порог.
Глава 4. Неожиданное признание
Выйдя из подъезда, он попал прямиком в объятия «обжигающего» кожу и щемящего душу, горячего июльского зноя, с привкусом ностальгии по давно ушедшей молодости. Тем не менее, его любимым месяцем всегда был и остается сентябрь. И дело вовсе не в том, что именно в этом месяце его день рождения. Напротив. Он не любил этот праздник никогда. В детстве, накануне праздника, всякий раз мечтая о том, что свершится чудо и родители подарят ему заветную подзорную трубу или телескоп, с новым днем наступало разочарование. Прекрасно понимал, что родители не могут осуществить его мечту, он всё равно каждый год ждал. И зачем он сейчас об этом вспомнил?
Так вот сентябрь. В школьные годы — это начало учебного процесса, а значит получение новых, неведанных ранее знаний. Конечно, послевоенное время наложило свой отпечаток: нехватка учителей, обучающих пособий, плохо оборудованные классы не оснащенные даже минимумом. Но это не отбивало желания учиться. Наоборот. Его тянуло к знаниям, он впитывал всю новую информацию, словно губка.
Потом открытие собственного бизнеса. И снова сентябрь. Началась новая, насыщенная эмоциями и, предвкушением безбедного будущего, жизнь. И надежды оправдались и мечты сбылись. Реальность превзошла масштабами ожидания. Да.
Ну а потом… потом Анна. Именно в сентябре, в день его рождения, они познакомились и ровно год общались. Ровно год он летал на крыльях нового и давно забытого чувства. Ровно год, до того рокового дня, когда они все-таки решились встретиться…
От болезненных воспоминаний он ощутил легкое покалывание в раскрасневшихся щеках. Забыл ли он о ней? Да нет конечно. Со временем, прошло необъяснимое чувство вины: на тот момент казалось, что если бы не их запретная тяга друг к другу, не желание увидеться… она бы осталась жива. Но все случилось так, как случилось. Ничто не вечно. Вот и его бренное тело унес промозглый сентябрь, словно сорванный осенний лист мирно покоящийся под уныло оголенной кроной могучего клена.
Впрочем, неделю назад, очнувшись в теле шестнадцатилетнего пацана, он вдруг понял, что это тот самый должок судьбы, что он терпеливо ожидал много лет подряд. Только вместо промозглого сентября две тысячи сорок четвертого года — на дворе июль тысяча девятьсот шестьдесят седьмого. И он опять молод и даже хорош собой. Скажем так, скоро будет хорош.
Возвращаясь в реальность и осматриваясь по сторонам, первым делом он решил опробовать спортивную площадку. Еще лежа в больнице, он рассмотрел критическим взглядом свое новое тело и увиденное его ни сколько не обрадовало: выглядел он худым, неспортивным и даже неуклюжим. Проведенные им предварительные тесты, выявили его полное физическое ничтожество. Несмотря на молодость и худобу, его гибкость была отвратительной. Наклонившись вперед на прямых ногах, он даже не смог коснуться кончиками пальцев пола. Дыхалка — тоже ни к черту. Поднявшись на пятый этаж больничного корпуса, он сразу почувствовал одышку.