Еще одно усилие и я без сил распростерлась на холодном камне, ничего у меня не получалось, я даже не могла представить, что нужно делать, что бы сотворить из себя частичного дракона. Шум усилился и, наконец, я смогла рассмотреть помещения, в котором оказалась. Низкий, нависающий над головой, потолок, вырубленные прямо в камне стены, посредине черный, явно принесенный сюда, кем- то, огромный валун, на котором меня и распяли… Похоже либо на какую- то пещеру, я напрягла память, нет, Лео ничего не рассказывал о пещерах в округе, либо это глубокий подвал, подземелье на окраине города, это больше походило на правду.
Свет озарил эту комнату, и в проеме, который я теперь отчетливо видела, нарисовался. ну, конечно, же, я не ошиблась, сам придворный маг, граф или кто он у нас там, виконт, Лавойский, собственной персоной.
— Уже пришла в себя? Хорошо, меньше времени провожусь с тобой, — вот тебе не здрасти, ни как дела, сразу о своем. Я скривилась и отвернулась, чтобы не видеть его рожу.
— Хочешь узнать, что я с тобой сделаю? — Интересно у графа словесный понос или он просто одинок и как всякий маньяк мечтает рассказать кому — нибудь о своих злодеяниях, чтобы прославится.
— А что вы можете, кроме как украсть у меня магию, как и у других девушек, которых вы обманули?
— Ты про это знаешь? Интересно, и кто тебе рассказал? — А голосок то дрогнул, боится, что ли? Кого, я сейчас безвредна, как котенок, только и могу, что шипеть.
— Какая тебе разница? Я училась у Милесенты, помнишь такую?
— А, — заскрипел лорд, — эта дурочка, которая в меня влюбилась так, что дала согласие на обряд? И как она, жива еще… — он засмеялся, а у меня от гнева почернело в глазах.
Как бы мы не расстались с Мили, но мне все равно было жаль ее и тогда и сейчас, а эта сволочь еще и иронизирует..
— Так, не отвлекай меня, сейчас я подготовлю все для обряда и мы начнем, надеюсь, ты не очень расстроишься от этой новости, но оставлять тебя в живых я не собираюсь, а то ты еще жаловаться начнешь, поговаривают, что ты с принцем дружна стала, ни к чему мне все это. Пропала и пропала бродяжка, мало ли, может проезжий купец уговорил замуж пойти, а может к драконам вернулась, искать тебя никто не будет.
— Так я не дам согласия на обряд!!!
— А его и не требуется, — хихикнул, вдруг, он, — я давно уже чуть изменил заклинание и теперь согласие донора мне не нужно, и так получится выкачать у тебя все.
Он начал зажигать свечи, которые притащил с собой, расставляя их в каком- то, только ему известном порядке, что- то бормотал себе под нос, затем нарисовал себе на руках какие- то узоры и чуть раскачиваясь, начал читать вслух текст, который я не понимала.
Он начал зажигать свечи, которые притащил с собой, расставляя их в каком- то, только ему известном порядке, что- то бормотал себе под нос, затем нарисовал себе на руках какие- то узоры и чуть раскачиваясь, начал читать вслух текст, который я не понимала.
Вскоре я почувствовала, как холодеют мои ноги, тонким, едва слышным намеком, ощутила, как магия, которую я, до сих, пор даже не чувствовала, собирается в комок, и тут на меня снова накатила дикая паника, я сейчас лишусь магии, а потом просто умру и никто, никогда не узнает куда я делась. Даже Лео, пусть он и будет искать меня, в это я верила, слишком откровенными стали его взгляды в последнее время, я была ему не просто другом и партнером, но все равно, он ничего не сможет найти и доказать.
От этих мыслей, из глаз покатились слезы, я всхлипнула, жалея себя, а потом резко, словно меня кто- то ударил, дернулась.
Уже сдалась, тряпка, а как же клятва самой себе, что никто и никогда не заставит тебя делать то, чего ты не хочешь. Не хочешь умирать? Ни хочешь терять магию, желаешь отомстить этому уроду, так борись. И я снова представила как вместо моих рук, у меня появляются лапы с когтями, такие мои родные лапки, с полупрозрачной чешуей голубоватого цвета, сильно — сильно напряглась и о, чудо, браслеты на руках вдруг сжали мои запястья так больно, что я чуть было не заорала, но прокусив губу насквозь, сдержалась и еще сильнее напряглась. С тихим звоном, браслеты разлетелись, руки стали лапами, и я ощутила поток магии в своем теле, который концентрировался в районе пупка, кажется, у меня еще минута и заберут всю магию. Не вставая, попыталась вернуть рукам прежнюю форму, это, почему- то, удалось очень легко, послала воздушные жгуты и спеленала, совершенно ошеломленного мага, естественно, заткнув ему рот, в первую очередь. Кряхтя и подвывая от боли, слезла со своего ложа и задумалась, что делать дальше. Свечи догорали, вокруг нас все потемнело и ощущалось страшное напряжение, нужно было прервать обряд, но как это сделать, я понятия не имела, так же, как не представляла себе, как я, не снимая жгутов, доставлю этого урода в город. Может прибить его и тогда обряд сам прекратится? Но что- то внутри меня подсказывало, убивать его нельзя, обряд нужно остановить другим способом.
Походила вокруг мага, глядя на то, как тот, на глазах, становится белым, как бумага, покрывается потом и что- то скулит, пытаясь вытолкнуть воздушный кляп.
Не, я не такая идиотка, чтобы сейчас дать возможность ему договорить текст заклятия, нужно думать самой, но, похоже, думать надо быстро. Додумалась до простого, что он делал, когда начинал обряд? Зажег свечи и нарисовал узоры. уже больше не рассуждая, я вызвала воду и омыла его руки, стараясь стереть все, до последней черточки, затем, когда руки стали чистыми, я воздухом, разом, погасила все свечи и тут же зажгла маленький огонек на ладони, продолжая следить за тем, что нас окружало.
В комнате все завыло, вокруг мага начал раскручиваться смерч, который становился все больше и больше и вскоре поглотил его целиком, раздался, слышимый даже сквозь кляп дикий крик и в потолок ударил огромный столп света, это, похоже, у Лавойского уходила магия.
Я не собиралась забирать ее себе, опять же моя интуиция подсказывала ни в коем случае этого не делать, для меня это было бы смертельно. Я даже отошла от мага еще на пару шагов и прижалась к стене, моля Пресветлую, чтобы потолок выдержал и не обвалился, придавив нас тут до смерти.
Столп становился все толще и массивнее, и все сильнее кричал маг. Сколько же этот урод забрал магии у несчастных, сколько жизней он переломал, скольких обманул, мне было его совсем не жаль, собственно, я всегда с симпатией относилась к принципу по делам и награда, так что, просто наблюдала, пережидая, когда же это все закончится.
Наконец, света стало меньше, столп превратился в тонкий ручеек, все так же уходящий в потолок, и комната освещалась только моим огоньком, вскоре, все прекратилось, и Лавойский сполз по стене на пол, свернувшись клубком. Выспрашивать у него, как отсюда выйти, явно было бесполезно, и я, снял с него воздушные путы, присела рядом со стеной. Похоже, мне придется теперь использовать ментальную магию, можно было, бросить его здесь и попробовать уйти по коридору, который я, вроде бы, видела в проеме, но идти, не зная куда правильно, и был ли простой выход. было опасно. Не дожидаясь, когда он придет в себя, топорно, как я умела, влезла к нему в голову и. черт, придется его тащить с собой, то, что я, случайно, увидела в его голове, было настолько важно, что его необходимо было доставить Лео, а еще лучше, найти отличного менталиста и выкачать все до последнего воспоминания.
Так, надо собраться, походила по комнате, настраиваясь, как могла, осторожно влезла опять к нему в голову и дала команду, стараясь не выжечь ему мозги:
— Иди наружу.
Бывший маг, лежавший, как груда тряпья, зашевелился, пошатываясь, поднялся и как механическая, сломанная кукла, подергиваясь, направился к выходу, я пристроилась сзади, стараясь осветить наш путь небольшим огоньком, не хватало еще, чтобы он сломал себе шею по пути наверх. Шли долго, я даже начала слегка беспокоится, что я что- то там повредила у него в голове, и мы просто плутаем по каким- то катакомбам, вместо того, чтобы выйти на волю. Но нет, слава Пресветлой, мозги у него оказались крепкими, и вскоре я почувствовала дуновение ветра, значит выход совсем близко. Через несколько минут мы вывались из слегка замаскированного кустами входа на пустырь, смеркалось и, оглядевшись, я поняла, что понятия не имею, где мы находимся. Явно окраина города, но в какую сторону идти, чтобы попасть хотя бы в центр? Искать кого- то из местных, чтобы узнать дорогу не хотелось отчаянно, выглядели мы оба, мягко говоря, странно и подозрительно, Лавойский, тот, вообще, не был похож сейчас на живого, нормального человека, да и привлекать к себе лишнее внимание, чтобы потом поползли слухи, не хотелось. Пришлось снова лезть к нему в голову: