Синхронная разрядка, сперма, две судороги, связавшие распластанные друг на друге тела узлом.
— Северус! — прошептал Поттер.
Малфой напрягся, но справился с нахлынувшей обидой: “Значит, ему со мной не хуже, чем с бессменным амантом”.
— Драко! Моё имя — Драко, и ты меня больше никогда не примешь ни за кого другого!
*
Солнечный луч, пробившись через щель в сдвинутых портьерах, довольно долго щекотал нос спящему Поттеру, прежде чем тот открыл глаза, удивлённо огляделся и сел на кровати. “Приснится же!” — подумал он и ошарашено перевёл взгляд с аккуратно лежащих на прикроватной тумбочке очков на яркую полоску шёлка, выглядывающую из-под кресла. Очки были немного помяты, а шёлковая «удавка», кажется, принадлежала Малфою. Да, именно этот галстук был повязан вчера на его шее. “Ах, Мерлин! Похоже, что я открыл душу белобрысому Хорьку! Когда он напоил меня! Или я напоил его? И, кажется, одной душой не ограничилось...” — Поттер был потрясён своими воспоминаниями, врывавшимися в сознание, благоразумно соблюдая очерёдность. Сразу всей картины произошедшего прошлым вечером и ночью его мозг, тормозимый похмельем, не выдержал бы. Поттер встал и чуть не вскрикнул от боли: всё тело, начиная с головы, болело, губы вспухли и покрылись запёкшимися корочками крови, ниже пояса пылал пожар, несколько синяков и саднящих царапин довершали сказочный образ. “Надеюсь, что Малфой выглядит и чувствует себя не лучше. — Память услужливо подкинула парочку особо ярких картинок. — Уверен в этом!” — Он криво усмехнулся и потянулся за волшебной палочкой. Надо привести свою физическую оболочку в порядок, а то душе уже как-то неуютно внутри этой потрёпанной секс-машины.
За спиной Поттера раздался характерный щелчок. Домовик Малфоев, Добби, которого Поттер видел несколько раз с Люциусом, подобострастно поклонился голому аврору, положил на пуфик длинный свёрток лощёной бумаги, с краю которого выбивались растрёпанные гобеленовые нити, забрал из-под кресла галстук и исчез всё с тем же щелчком. Поттер запоздало завернулся в простыню.
Глава опубликована: 14.04.2012
====== Глава 3. Карнификаре ======
— Какая прекрасная работа! — восхитилась Полумна, разглядывая сюжет гобелена, преподнесённого мужем ей в подарок. — Сколько же времени потратила мастерица на такой шедевр!
— Полжизни, не меньше. — Поттер нежно поцеловал её в щёку, боясь спугнуть трепетные губы, на которые, наконец, вернулась долгожданная улыбка.
— Спасибо за подарок, Гарри. — Полумна сама удивлялась собственному состоянию покоя и гармонии. — Я здесь, с обратной стороны, обнаружила печать. — Она перевернула краешек гобелена и показала оттиск герба Малфоев. — Откуда он у тебя? Надеюсь, ты не ограбил Малфой-мэнор?
— Нет, — усмехнулся Поттер, — гобелен достался мне другим способом.
— Гарри, мой заботливый Гарри.— Луна тонкими бледными пальцами пригладила непокорный вихор на волосах мужа. — Я так счастлива, что ты есть у меня. — Она сама потянулась блёклыми губами к его губам. — Не так, не целуй меня, словно родственницу. Хочу почувствовать, что ты не только жалеешь меня и бережёшь. Хочу ощутить твоё желание. — Она обняла его за талию, скользнула своими пальчиками ему под одежду. Поттер судорожно сглотнул. — Прости, милый, — Луна виновато потупилась, — не уверена, что смогу ответить тебе в полной мере, возможно, позже. — Женские ресницы взметнулись. — Но мне необходимо знать, что я желанна для своего любимого Гарри, как и прежде. Будь нежен и не торопись. — Она сама задала мужским рукам верное направление для ласк. — Ты же знаешь, что я на самом деле другая, не такая страшная и немощная, я могу быть привлекательной, мои губы умеют быть сладкими розовыми лепестками. Мне только нужно немного времени, и ты, мой дорогой, увидишь прежнюю Полумну, я буду стараться. У нашей девочки будут самые красивые и счастливые родители на свете!
Поттер растрогался и прижал жену чуть крепче, чем ему позволял страх за её физическое и психическое состояние, заскользил руками по её спине, ощущая через тонкую ткань домашнего платья податливый трепет кожи. Луна жаждет любви! Боится своего желания, но не хочет спугнуть. О традиционных супружеских утехах пока намекать не будем, но всегда можно что-то придумать...
— Ты самая прекрасная женщина на свете, — Поттер осыпал жену поцелуями, — раньше и сейчас, всегда! И не говори, что ты этого не знаешь...
*
Сегодня Северус опять почувствовал неладное, уже не в первый раз. Ему не нужно было напускать Следящие, чтобы быть совершенно уверенным в том, что Гарри был с кем-то другим. Чутьё в отношении аманта работало безошибочно. Тщательно и весьма умело скрывавшиеся тем последствия близкого общения с посторонним партнёром читались интуицией Снейпа и его чувством собственника, словно с броского рекламного плаката. И это чтение доставляло ему беспокойство. Сейчас он уже знал, что, скорее всего, новым бой-френдом Гарри бал Малфой. Ну, слава Мерлину, хоть Малфой-младший! Между Снейпом и Гарри произошёл глупый скандал, за которым последовали вполне искренние признания юного друга и его логичные объяснения. Снейп, конечно, понимал, что вообще зря поднял эту скользкую тему: он — взрослый человек, достаточно много видевший на своём веку, чтобы наивно требовать от молодого любовника верности. Ему эта верность, и правда, не особо была нужна. Так, первое неприятное впечатление от осознания того, что он у Гарри не единственный. Лёгкий укол в сердце, не более. Гарри клялся, что с Драко у них всё несерьёзно, а Снейп даже не хотел обсуждать это. “А если и серьёзно, то что? Мои чувства, — думал он, — от этого не изменятся, его чувства ко мне, судя по всему, тоже. Тело и его желание — не камень преткновения. Страсть накатывает и проходит, оргазмы не длятся вечно, физическая измена — не такая уж и измена”. Единственное, что не давало покоя — мысль о том, что это как-то уж совсем не похоже на его Гарри, ну, не в его это стиле, что ли. Представить его в одной постели с любимой Полумной Снейп вполне мог, а вот картинка поцелуя и жаркого траха с бывшим школьным недругом никак не хотела приживаться в мозгу. “Всё течёт, всё меняется”, — успокаивал он себя.
— Я же уже говорил тебе, Северус, что люблю только тебя, — Поттеру удавался убедительный тон. — Все остальные ничего не значат.
“Уже остальные?” — Поджал губы Снейп.
— Тогда зачем они нужны? — Укоризненно посмотрел он на Гарри.
Тот пожал плечами:
— Не знаю, так получается. Встаёт, куда же деваться... — И словно растерялся, но тут же съязвил: — Ты, Северус, довольно смешно выглядишь, когда ревнуешь.
— Я не ревную. — Снейп печально усмехнулся. — Ты свободный взрослый мужчина и не давал мне клятву верности. И я такую клятву от тебя не принял бы.
Поттер осуждающе уставился в чёрные угольки его глаз, но Снейп сделал вид, что не замечает готовые сорваться с уст Гарри возражения.
— Я только хочу, мой мальчик, — продолжил он, — чтобы ты, когда я тебе окончательно надоем, обязательно сообщил мне об этом. Хочу, чтобы мы расстались достойно.
— Ладно. — Кивнул Поттер, легко соглашаясь. — Ты это заслужил. Как только соберусь тебя бросить — сразу скажу, и ты уйдёшь с гордо поднятой головой в пустыню одиночества, — передразнил он профессора. — Или в дом престарелых.
— Нет. — Снейп подошёл к нему вплотную, крепко взял за плечи. — Я что-нибудь придумаю, чтобы тебе не было со мной скучно.
Долгий крепкий поцелуй заставил два тела вжаться друг в друга в ожидании, кто же первый сорвётся в чувственную атаку. Победила зрелость. Северус очень хотел сейчас доказать Гарри, и, прежде всего самому себе, что их желания остры не менее, чем в начале отношений, а воплощения этих желаний стали только точнее и... немыслимее. И ему это с лёгкостью удалось.
Язык Северуса был очень затейлив, ловок, всемогущ — Поттер, тая от удовольствия, даже не заметил, когда в него привычно вошёл член любовника, полностью подчинился ритму уверенных глубоких фрикций... Кончили, как по заказу — одновременно — Снейп был мастером таких «подтасовок».