Тремя часами позже Карл вышел наружу и попросил Маркуса к нему присоединиться.
Труба главного шлюза «Леди Мак» выдвинулась из корпуса и вплотную прильнула к обшивке. Совместить ее выход с прямоугольным проемом было, естественно, невозможно, но такое положение давало возможность людям переходить напрямую, не используя катер. Кроме того, они протянули оптоволоконный кабель через шлюз ксеносов внутрь корабля. Материал затвора сомкнулся вокруг него, обеспечивая герметичность, но нисколько не повредив.
Маркус обнаружил Карла Джордана сидящим на полу с несколькими процессорами на коленях. Вокруг него медленно кружили восемь блистеров, еще два неподвижно висели на стене.
– Роман почти угадал, – датавизировал он, едва Маркус успел переступить порог шлюза. – Ваши экзоскелеты были убраны. Но не механоидом-дворецким. Смотри. – Он бросил на пол пустой футляр из-под флек-диска. Один из блистеров тут же скользнул к нему. Зеленый композит футляра стал мягким, потом превратился в жидкость и был всосан блистером.
– Я назвал их кибермышками, – датавизировал Карл. – Они просто шмыгают повсюду и поддерживают чистоту. Экзоскелетов вы больше не увидите, они их съели, как едят все, что не распознают как часть корабельной структуры. Я думаю, они не пытались поглотить вас самих только потому, что вы большие и активно двигаетесь. Но спать здесь я бы не советовал.
– Значит ли это, что мы не сможем расставить тут сенсоры?
– Пока нет. Но я сумел запретить им жрать коммуникационный блок, к которому подключен оптоволоконный кабель.
– Каким образом?
Карл указал на блистеры, висящие на стене:
– Я их отключил.
– Боже, ты подключился к управляющей сети?
– Нет. Мы с Шацем подсоединили к одному из блистеров миниатюрный магнитометр на сверхпроводниках, чтобы более детально просканировать электронику. А когда нащупали информационную шину, осталось только запустить стандартную программу дешифровки. Я не могу сказать, как эта штука работает, но некоторые командные подпрограммы я все же обнаружил. Есть код деактивации, который ты можешь им датавизировать, есть код реактивации и еще несколько сигналов поворота. Хорошо, что программный язык ксеносов стандартизирован. – Джордан встал и поднял коммуникационный блок к потолку. – Вот код деактивации. – Небольшой круг на потолке потемнел. – Он действует локально, как отключать целые секции, я еще не выяснил. Надо отследить всю цепочку и добраться до порта доступа.
– Ты можешь снова его включить?
– Да, конечно. – Темное пятно снова засияло белым светом. – Эти же коды действуют на двери, только надо поднести блок к лункам.
– Быстрее воспользоваться выемками.
– На данный момент да.
– Карл, я не жалуюсь. Это отличное начало. Чем займешься дальше?
– Хочу проникнуть на следующий уровень программной архитектуры кибермышек. Тогда я смогу закладывать в их память новые шаблоны для узнавания. После этого я загружу туда наше оборудование, и они оставят нас в покое. Но это займет немало времени; боюсь, на «Леди Мак» для этого процесса недостаточно запасного оборудования. Ну, а когда я поглубже заберусь в их управляющие системы, мы узнаем больше и о внутренностях корабля. Насколько я понимаю, в основе кибермышек лежит молекулярный синтезатор.
Джордан активировал лучевое лезвие, вспыхнувшее под белым потолком бледно-желтым светом. Лезвие оставило на композите черный дымящийся след.
Кибермышка немедленно подобралась к отметине. На этот раз мягким стал сам материал потолка, обуглившиеся гранулы втянулись внутрь, и небольшой разрез закрылся.
– Точно та же плотность и молекулярная структура, что и была, – датавизировал Карл. – Вот почему корабль внутри выглядит как с иголочки и после тринадцати тысяч лет все работает безупречно. Кибермышки восстанавливают его. Дайте им энергию и источник массы, и корабль будет держаться целую вечность.
– Да это почти фон-неймановская машина, не так ли?
– Почти. Я полагаю, такой небольшой синтезатор обладает ограниченными возможностями. В конце концов, если бы ксеносы могли воспроизвести все что угодно, они построили бы себе новый корабль. Но важен сам принцип, капитан. Мы можем его изучить и расширить. Представь только, какой эффект такое устройство произведет на нашу промышленность.
Маркус порадовался, что на нем скафандр, не позволяющий посторонним увидеть выражение его лица. Технология репликации произведет настоящую революцию, изменит все аспекты человеческого общества, как адамистского, так и эденистского. А революции никогда не щадят стариков.