Когда после первого дня Кубка города, где кролем плавали, все стали интересоваться достижениями родного бассейна, оказалось, что достижения есть. Егор Звонкий шестой стал по городу на кроле. Но эстафета прошла не очень удачно. Команда бассейна стала восьмая. Жаль… Печаль, как стали говорить некоторые родители. И в другой день, где спинисты соревновались, команда выступила не блестяще. Егор Звонкий, восемнадцатый, зато команда в эстафете стала пятая – это много очков, ведь команд было четырнадцать. Очки всех обрадовали – была надежда занять третье место в многоборье. В многоборье очки складываются по результатам четырёх эстафет. Девочки тоже выступали не очень сильно. Все знали, что на кроле Настя стала 48-ая, а на спине – 18-ая. В эстафете девочки тоже болтались на шестых-восьмых местах, правда дедушка Насти уверял, что в эстафете команда девочек – первая.
− Мы первые! Мы первые! – говорил дедушка Насти, но ему никто не верил. Все верили протоколам. Но дедушка Насти продолжал доказывать, что команда была первая, даже видео на своём смартфоне показал: Я всё, мол, заснял, все заплывы записаны. Тогда дедушке Насти объяснили, что команд то всего четырнадцать. А дорожек всего пять. Ясно вам, пять?
− Пя-ять,—повторял дедушка Насти
− Вот вам и показалось, что первые. Первые из пяти это не то же самое, что первые из четырнадцати! – поставила точку в споре мама Платона.
И все остальные маму Платона поддержали.
− Ну конечно. Вы же математики. Куда уж нам! – развёл руки дедушка Насти и замолчал.
А бассейн надеялся. Бассейн нервничал. Из-за Егора Звонкова команду на спине чуть не дисквалифицировали. Он с тумбочки начал прыгать, когда Груша, третий этап, стенки только начал касаться. Но всё-таки не дисквалифицировали. Спорный был момент, и судья принял такое решение.
Тренер Лаврентий Леонидович разозлился. И к эстафете на брассе готовились втрое скурпулёзнее, по сто раз тренировались как передавать эстафету. Но брасс конечно же, не спина, там полегче в смысле передачи эстафеты – просто двумя ладонями к стенке прижаться. Платон плавал, и краем глаза, из-под воды, смотрел как ребята по соседней дорожке учатся эстафету на брассе передавать. Не очень у них получалось.
И Платону вдруг захотелось тоже в эстафете поучаствовать. Платон чувствовал в себе силы. Он же чистый брассист. У него техника почти идеальная – тренер так говорит. Ребята − просто сильные пловцы, у них время лучше. Но брасс – не их вид. Они же все кролисты-спинисты! Платон ужасно хотел, но не посмел попроситься хотя бы на самый слабый второй этап, плавал себе брассом, готовился к индивидуальному старту. Ведь в школе надо будет отчитаться, какой он на «городе». Надо постараться.
− Да и кто бы, Платоша, тебя послушал? – вздыхала мама по дороге домой. – У меня тоже сердце неспокойно. Завалят они брасс.
− Наглые они, уверенные. Это плохо, – соглашался Платон. – Торопятся всё.
− Но команда на эстафету – первые четыре человека, увы пятый есть пятый. Ты же от четвёртого места на целую секунду отстал!
Когда брассисты встретилась около далёкого бассейна, Груша Платону перестал нравиться. Дедушка Груши с мамой не поздоровался, отвернулся и нервно закурил. И никто из великолепной четвёрки Платону даже «привет» не сказал. Платон всё равно чужак для бассейна, таким и останется. Хотя бы двое мальчиков, шестое и седьмое место, с Платоном поздоровались. А ещё Платон заметил, что никто в разношёрстной толпе родителей, приехавших со всех бассейнов города, успехами детей не хвалится – а ведь собрались самые сильные брассисты города. «Вот тут точно джентльмены есть!» − подумалось Платону. Он почувствовал себя здесь комфортнее, чем в районном бассейне. Все были сосредоточены, никто не хихикал, не шутил, не трындел над ухом «математик-математик», не наставлял.