Второй причудой была невыносимая пунктуальность, с какой в доме приступали к обеденной трапезе. К завтраку гости спускались хоть в полдень, кто и когда захочет – на это никто не обращал внимания. К ланчу тоже, ланч накрывали простой – холодное мясо и консервированные фрукты. Но к обеду… Обед – это был ритуал, праздник, пир, подготовленный первоклассным поваром, которого Литчем Рош переманил некогда к себе из большого отеля, соблазнив баснословными деньгами.
Первый гонг давали всегда в пять минут девятого. Второй через десять минут, после чего немедленно открывалась дверь, дворецкий провозглашал начало трапезы, и гости торжественной чередой переходили из гостиной в столовую. Всякий, кто бы ни посмел явиться позже, бывал отлучен от дома и никогда больше не переступал этого порога.
Потому так испугалась Джоан Эшби, потому, услыхав, что обед отложен на десять минут, изумился Гарри Дейлхауз. Гарри, хотя и не слишком дружил с дядюшкой, часто бывал в Литчем-Клоз и прекрасно знал его странности.
Не меньше Гарри удивился и секретарь Литчема Роша Джеффри Кин.
– Удивительно, – сказал он. – В жизни не подумал бы, что такое возможно. Ты не ошибся?
– Так сказал Дигби.
– Он сказал, будто это из-за поезда, – произнесла Джоан Эшби. – Во всяком случае, я поняла так.
– Странно, – задумчиво проговорил Кин. – Скоро мы все узнаем. Тем не менее очень странно.
Мужчины замолчали и молча следили глазами за Джоан. С золотистыми волосами, с озорным взглядом голубых глаз, девушка была прелестна. В Литчем-Клоз, куда ее пригласили по просьбе Гарри, она оказалась впервые.
Дверь открылась, и в комнату вошла Диана Кливз, приемная дочь Литчема Роша.
Насмешливая и грациозная, Диана поражала воображение необычной, колдовской красотой. В Диану влюблялись почти все мужчины, и она не раз забавлялась, глядя, как они наперебой стараются добиться ее благосклонности. Ни на кого не похожая, она влекла к себе загадочным и манящим взглядом темных прекрасных глаз – будто обещая любовь и нежность, но сама оставалась всегда холодна.
– Хоть раз опередили старика, – сказала она. – В последние полгода он всякий раз спускался первым и метался тут, глядя на часы, как тигр перед кормежкой.
При виде ее оба молодых человека вскочили с мест. Диана обворожительно улыбнулась обоим и повернулась к Гарри. Джеффри Кин снова опустился в кресло, и смуглые его щеки вспыхнули темным румянцем.
Впрочем, к тому времени, когда через минуту в комнату вошла миссис Литчем Рош, он вполне успел справиться с собой. Миссис Литчем Рош была высокая темноволосая женщина, нерешительная, на вид даже робкая, в свободном зеленом платье необычного оттенка. Вместе с ней появился Грегори Барлинг, человек средних лет, с крепким подбородком и большим, торчавшим, как клюв, носом. Мистер Барлинг был известен в финансовом мире, происходил по линии матери из хорошей семьи и вот уже несколько лет считался близким другом Хьюберта Литчема Роша.
Бамм!
Торжественно прозвучал гонг. Едва его медный гул стих, дверь распахнулась, и Дигби провозгласил:
– Обед подан.
И даже Дигби, несмотря на всю свою невозмутимость и выучку, не сумел скрыть изумления. Впервые на его памяти в эту минуту в гостиной не оказалось хозяина дома!
То же изумление возникло на лицах у всех. Миссис Литчем нерешительно улыбнулась:
– Удивительно. В самом деле… Не знаю, как и поступить.
Растерялась не только она. Незыблемые традиции Литчем-Клоз рушились на глазах. Это было невероятно! Разговор сам собой оборвался. Повисла напряженная тишина.
Наконец дверь снова открылась. Домашние и гости вздохнули с облегчением, к которому, однако, мгновенно добавилась неловкость, ибо никто не знал, как себя повести. Вряд ли кто-то из них решился бы указать Литчему Рошу на недопустимый промах.
Однако в гостиную вошел отнюдь не Литчем Рош. Вместо бородатого, крупного, похожего на викинга сэра Хьюберта на пороге появился лысый маленький человечек, на вид иностранец, с закрученными усами, в безупречном вечернем костюме.
Весело сверкнув зелеными глазами, он повернулся к миссис Литчем Рош.
– Приношу свои извинения, мадам, – сказал он. – Боюсь, я опоздал на несколько минут.
– Ах что вы, что вы, – машинально ответила миссис Литчем Рош. – Ничего страшного, мистер…
Она замолчала.
– Пуаро, мадам. Эркюль Пуаро, – сказал незнакомец, и кто-то из женщин тихонько ахнул. Так тихонько, что это больше походило на вздох. Пуаро почувствовал себя польщенным.
– Вас ведь предупредили о моем визите, мадам? – вежливо поинтересовался он. – N’est-ce pas?[1] Наверняка ваш муж рассказывал обо мне.