Полковник был человек неразговорчивый. Первый раз он раскрыл рот мили через полторы.
— Вы ведь были с ними знакомы? — отрывисто спросил он.
— С Дуайтонами? Разумеется. Я знаю о них все. — Кого только не знал мистер Саттерсвейт? — С ней я встречался всего, кажется, один раз, но с ее отцом был знаком неплохо.
— Миловидная женщина, — сказал Мелроуз.
— Красавица! — проговорил мистер Саттерсвейт.
— Вы так думаете?
— Чистейший тип Возрождения, — проговорил мистер Саттерсвейт, радуясь поводу заговорить на приятную тему. — Прошлой весной я видел ее в спектаклях… В этих, знаете ли, любительских благотворительных. Она была потрясающа. Настоящая красавица былых времен, ни намека на нынешнюю моду. Ее легко представить себе во дворце какого-нибудь дожа или в роли Лукреции Борджиа.
Полковник слегка крутнул руль, что-то объезжая, а мистер Саттерсвейт неожиданно замолчал. Странно, что на ум вдруг пришло имя Борджиа. При нынешних обстоятельствах…
— Дуайтона, случайно, не отравили? — торопливо спросил он.
Мелроуз искоса бросил на него любопытствующий взгляд.
— Почему вы об этом спросили, вот что хотел бы я знать, — сказал он.
— О… Сам не понимаю. — Мистер Саттерсвейт неожиданно заволновался. — Просто пришло на ум.
— Нет, не отравили, — мрачно сказал Мелроуз. — Если хотите знать, ему раскроили череп.
— Тупым предметом, — проговорил мистер Саттерсвейт, глубокомысленно покачав головой.
— Прекратите разговаривать так, будто вы начитались дурацких детективов, Саттерсвейт. Его ударили бронзовой статуэткой.
— О! — сказал мистер Саттерсвейт и надолго замолчал.
— А не знаете ли вы парня по имени Поль Деланж? — через несколько минут снова спросил Мелроуз.
— Знаю. Очень приятный молодой человек.
— Ну женщины-то наверняка именно так и считают, — фыркнул полковник.
— Он вам не нравится?
— Да, не нравится.
— А мне казалось, должно было быть наоборот. Он ведь хороший наездник.
— Скачет, будто какой-то иностранец на показательных выступлениях. Сплошные обезьяньи трюки.
Мистер Саттерсвейт с трудом подавил улыбку. Бедняга Мелроуз — британец до мозга костей. Себя мистер Саттерсвейт считал космополитом и старался смотреть на жизнь шире.
— Разве Деланж сейчас в Англии? — спросил он.
— Он как раз только что гостил у Дуайтонов в Олдеруэе. Но неделю назад старик, говорят, выгнал его из дому.
— За что?
— Наверное, застал в постели жены. Что за черт…
Машина резко вильнула, раздался скрежет.
— Самый опасный перекресток в Англии, — сказал Мелроуз. — Но это он должен был дать сигнал. Мы-то ехали по главной дороге… Похоже, ему досталось больше, чем нам.
Он хлопнул дверцей. Человек, который сидел в столкнувшейся с ними машине, тоже вышел и подошел к полковнику. До мистера Саттерсвейта донеслись обрывки разговора.
— Боюсь, виноваты только мы, — сказал незнакомец. — Я плохо знаю здешние дороги, указателей никаких, я не заметил, что мы выехали на главную.
Полковник, сразу смягчившись, что-то вежливо возразил. Оба они склонились над машиной, которую уже осматривал шофер. Разговор принял сугубо технический характер.
— Боюсь, мы застряли на полчаса, не меньше, — сказал незнакомец. — Но не смею задерживать. Рад, что ваша машина не пострадала.
— Собственно говоря… — начал было полковник и не договорил.
Мистер Саттерсвейт выпорхнул из машины этакой пташкой и схватил в восторге незнакомца за руку.
— Конечно! То-то голос мне показался знакомым! — взволнованно воскликнул он. — Невероятно. Совершенно невероятно!
— Э-э? — вопросил полковник Мелроуз.
— Мистер Харли Кин. Наверняка я вам рассказывал о нем раз сто, не меньше.
Судя по всему, полковник не мог припомнить, чтобы слышал о мистере Харли Кине хотя бы раз, но он вежливо промолчал, а мистер Саттерсвейт продолжал ликовать.
— Сколько же мы не виделись… Дайте-ка припомнить…
— С того самого вечера в «Шутах и бубенцах», — спокойно отозвался мистер Кин.
— В «Шутах и бубенцах»? Это еще что? — спросил полковник.
— Гостиница, — пояснил мистер Саттерсвейт.
— Что за странное название.
— Старое, а не странное, — сказал мистер Кин. — Позвольте напомнить, в прежние времена и те, и другие были в Англии вовсе не редкость.
— Думаю, да. Вы, разумеется, правы, — рассеянно согласился полковник. И мигнул от удивления. Видимо, из-за странной игры света мистер Кин, стоявший в белых лучах фар одной машины возле красных задних огней другой, показался вдруг ему облаченным в пестрый шутовской наряд. Но, конечно, это была игра света.