— Добрый вечер, сэр. Инспектор Куртис ждет вас в библиотеке.
— Ясно.
Мелроуз, а за ним следом оба его спутника поднялись по лестнице. Когда они проходили через обширный холл, из дверей выглянуло встревоженное лицо старого дворецкого.
Мелроуз кивнул:
— Добрый вечер, Майлз. А вечерок-то печальный, а?
— И не говорите, — дрожащим голосом отозвался тот. — Все еще не верится, сэр, честное слово, не верится. Подумать только, взять и пристукнуть хозяина.
— Да уж, — коротко откликнулся Мелроуз. — Ну, с вами мы еще поговорим.
Он прошел прямо в библиотеку. В библиотеке его приветствовал почтительным поклоном грузный, с военной выправкой человек. Это был инспектор Куртис.
— Скверное дело, сэр. Я все оставил как было. На орудии никаких отпечатков. Кто бы ни был убийца, он свое дело знает.
Мистер Саттерсвейт взглянул на фигуру человека в кресле, который лежал, уткнувшись лицом в большой письменный стол, и торопливо отвел глаза. Убили его ударом сзади, раскроив череп. Зрелище было не из приятных.
Орудие убийства лежало рядом на полу, бронзовая статуэтка фута в два высотой, с основанием еще влажным и красным от крови. Мистер Саттерсвейт склонился над ней с любопытством.
— Венера, — тихо сказал он. — Надо же, его сгубила Венера.
Сколько пищи для романтических размышлений!
— Окна, — сказал инспектор, — были закрыты и заперты. — Он многозначительно замолчал.
— Следовательно, убийца не посторонний, — нехотя сделал вывод главный констебль. — Что ж… Что ж, посмотрим.
Убитый был одет в костюм для гольфа, а возле большого, обитого кожей дивана стола сумка с клюшками.
— Он как раз только что вернулся, — сказал инспектор, проследив за взглядом полковника. — В пять пятнадцать. Стол для чая дворецкий накрыл ему здесь. Лакею он велел принести домашние туфли. И, насколько нам известно, лакей этот и есть последний, кто видел сэра Джеймса живым.
Мелроуз кивнул и оглядел письменный стол.
Почти все на нем было разбито и перевернуто. Первыми бросались в глаза большие эмалевые часы, лежавшие на боку посередине.
Инспектор откашлялся.
— Хоть тут нам немного повезло, сэр, — сказал он. — Видите, часы-то остановились. Остановились в половине седьмого. Значит, это и есть время убийства. Просто подарок для нас, да и только.
Полковник внимательно осмотрел часы.
— Да, действительно, будто для нас, — сказал он и помолчал. — Как вы изволили заметить, инспектор, действительно будто подарок. Черт побери! Не нравится мне это.
Он перевел взгляд на своих спутников, На мистера Кина он взглянул с надеждой.
— Черт побери! — сказал он. — Все как-то слишком удачно складывается. Вы же меня понимаете. На самом деле так не бывает.
— Вы хотите сказать… — начал мистер Кин и тоже помолчал. Потом закончил фразу: — …что часы на самом деле так не падают?
Мелроуз молча взглянул на него, на часы, лежавшие на столе с видом жалким и трогательным, какой появляется у вещей, утративших вдруг неожиданно для себя чувство собственного достоинства. Полковник почтительно и осторожно вернул часы в подобающее им положение. И вдруг с силой ударил по столу. Часы подпрыгнули, но остались стоять. Мелроуз ударил снова, и на этот раз медленно, будто нехотя, часы повалились навзничь.
— Во сколько обнаружили тело? — резко спросил полковник.
— Около семи, сэр.
— Кто обнаружил?
— Дворецкий.
— Пригласите его, — сказал Мелроуз. — Нужно с ним поговорить. А где, кстати, леди Дуайтон?
— Леди вынуждена была лечь в постель, сэр. Горничная говорит, она не в себе и не желает никого видеть.
Мелроуз понимающе кивнул. Инспектор отправился на поиски дворецкого. Мистер Кин задумчиво смотрел на огонь в камине. Мистер Саттерсвейт пристроился рядом. Несколько минут он, мигая, смотрел на мерцающие поленья, но вдруг внимание его привлек небольшой предмет на решетке. Мистер Саттерсвейт наклонился и поднял маленький гнутый осколок.
— Вы меня звали, сэр?
Голос у дворецкого вновь неуверенно дрогнул. Мистер Саттерсвейт сунул осколок в карман жилета и оглянулся.
Старый дворецкий стоял на пороге комнаты.
— Присядьте, — мягко сказал ему полковник. — Вы все еще дрожите. Конечно, для вас это был страшный удар.
— Да, сэр.
— Что ж, разговор у нас будет недолгий. Насколько мне известно, сэр Джеймс вернулся домой вскоре после пяти, так?
— Да, сэр. Он попросил принести ему чай сюда. Потом, когда я пришел за подносом, велел прислать Дженнингса… Дженнингс — его лакей, сэр.