====== Глава 9 Арессарм ======
Выписавшись из медблока, Кир вернулся к занятиям, не видя ничего вокруг, кроме целей, что теперь ясно вставали на его горизонте. Его больше не бесило безразличие и тихий шёпот за спиной, ему не было дела, где он сидит сегодня и кто с ненавистью сверлит его взглядом завтра. Он отрешённо ответил на какие-то неважные вопросы об аварии, узнал, что Азул, остался жив лишь благодаря ему, но как предназначенное для него топливо оказалось в баке у имрахца – осталось загадкой. Кир рассказал комиссии, что случилось в тот день несколько раз, ни разу ничего не спросив – по большому счету ему было плевать, что там у них произошло, к каким выводам и заключениям они пришли. Он понял как хрупка и ненадежна собственная жизнь только недавно и осознал, что многие его поступки были ошибочными и могли привести к тому, о чем бы он жалел на этом и на том свете. Теперь он будет жить и думать по другому, а они... пусть разбираются, кто залил в бак не то топливо или ошибся с этикеткой. – Кир, – голос директора вывел его из задумчивости, – с тобой все в порядке? – Да, – холод в глазах мальчишки опустился на много градусов ниже, охлаждая пространство вокруг, – абсолютно. Его голос звучал так уверенно, словно Хорнос разговаривал с человеком, прожившим многие десятилетия и чего только не повидавшим на своем веку. Директор тихо вздохнул, подумав: ‘Тебе всего четырнадцать, а судьба уже научила тебя тому, чего иной раз не знают седые старики’. Он часто задумывался о ребятах, которым выпало побороться за все человеческие миры. И все чаще приходил к выводу, что ничего, кроме поддержки и сочувствия они не заслуживают, и теперь, отражаясь, в сером стекле глаз Кира, ему оставалось последнее – убедиться в собственной правоте. – Послушай, я хочу тебя кое о чем попросить, – начал директор, чувствуя себя в роли просящего на редкость неуютно, – в связи с аварией ты имеешь право отказаться от гонки. И я хочу, чтобы ты так и поступил. – Мой челнок разбит? – без всяких эмоций в голосе спросил Кир. – Нет, повреждения были незначительными, их устранили без труда. Но мне кажется, будет правильным, если ты не будешь участвовать. Откажись. – Нет, – прозвучал все тот же безучастный ледяной голос. Директор вздохнул, на этот раз тяжело – его ожидания, к сожалению, оправдывались. – Я приму участие, заработаю нужные балы и получу оценку. Я много работал и должен довести дело до конца. – И ты готов рисковать ради оценки? – Хорнос удивился. – Я не собираюсь ничем рисковать, это мои собственные действия чуть не привели к катастрофе. Больше я не поступлю так опрометчиво. – Возможно, но ты выжил, и Азул дышит только благодаря тебе. Кир пожал плечами, он не задумывался об Азуле с тех пор, как пришел в себя. Сначала была боль физическая, потом – душевная, затем мир Кира совершил сальто, и в этой цепочке размышлений об Азуле он просто не вспоминал. Кир не помнил, чтобы пожалел о том, что имрахец выжил, он просто не нашел времени и желания побеспокоиться об этом. Все его действия в тот день совершались на уровне инстинктов, следуя внутреннему голосу, отдающему четкие команды, не давая терять понапрасну драгоценное время. Может быть, позже он вспомнит об этом... но сейчас это казалось совершенно неважным, лишним. – Значит, ты твердо намерен участвовать? Короткий кивок в сторону Хроноса заставил его прекратить бессмысленный разговор. – Хорошо, вы отправляетесь послезавтра. Твой челнок будет в полном порядке. Можешь идти. – Спасибо, – Кир покинул кабинет директора, оставляя жесткий холод, едко цепляющийся за стены. “Прости нас, мальчик, прости.” Второй курс в полном составе вылетел на Арессарм, планету, выбранную для гонки в нынешнем учебном году. Все ЛА были отправлены днем раньше вместе с бригадой техников, в чьи обязанности вменялось полное обслуживание машин на время проведения состязания. Все остальные ученики Прайма, не принимавшие непосредственного участия, могли посетить соревнование, назначенное на следующий день. Для этого ребята заранее оформили заявки, и просторный пассажирский лайнер был готов доставить всех желающих к моменту события точно в срок. Маленькая красная планета, числившаяся в реестрах Империи под названием Арессарм, медленно вращалась в далекой точке Галактики. Красные окислы железа, жилками пронизывающие поверхностные породы внешней оболочки и определяли ее необычный цвет. Ядро Арессарма было жидким и горячим, что в немалой степени активизировало вулканическую деятельность шара. На планете отсутствовала какая-либо растительность, потому кислородные установки были расположены идентично Геркону – на полюсах и близ крупных городов, таких как Фрая, считавшаяся одним из крупнейших поселений на обитаемой поверхности. Освоение планеты шло волнами и активно развивалось только в последнее столетие. Тяжелый климат, отсутствие естественного кислорода и частые туманы горячих источников затрудняли проживание тех немногих, кто все же решил обосноваться на этих землях. Люди, узнав о невероятно целебных термах планеты, попытались освоить наиболее пригодные области, раскинувшиеся на старых плато, что уже пережили период жизни вулканов, и со временем мелкие заведения стали медленно разрастаться в прибыльный бизнес, используя вместо продвинутой рекламы “сарафанное радио”. Эффективность простейшего способа продвижения товара клиенту зиждилась на том, что только достаточно состоятельные граждане могли позволить перелет и отдых, а далее схема работала просто. Обсуждая на праздниках и светских вечеринках отпуска, люди с радостью делились впечатлениями о незабываемых пузырящихся ваннах таинственной красной планеты, тем более что красочные описания были часто и абсолютно обосновано подкреплены исцелением какой-нибудь застарелой болячки. Последнее десятилетие маленькая планета жила исключительно за счет вливаний, приносимых туристами, толпами прибывавших в надежде поправить покачнувшееся здоровье или праздно понежиться в горячих источниках. Возбуждающая бурлящая природа лишь подогревала ненасытную кровь гуляк и развратников, все больше привлекая пеструю толпу в свои кипящие чаши. Возрастающий спрос заставлял владельцев терм и отелей расширять спектр предлагаемых услуг и развлечений, пытаясь удовлетворить самые невероятные пожелания, поэтому предложение Арессарма провести гонку, с лихвой покрывая все расходы на подготовку и ее проведение, было поистине королевским, Гонки второкурсников были ярким многолюдным событием, чем и привлекли власти Арессарма, предложивших выступить основными спонсорами, предлагая собственные территории и помощь в организации мероприятия совершенно бесплатно. Впрочем, справедливо рассчитывая, что затраты окупятся за счет желающих посмотреть красочное шоу. Отели тоже не оставались в стороне, щедро финансируя гонку и, в свою очередь, получая возможность скупить билеты на лучшие места первыми. Предложить вип-клиентам уникальное и редкостное развлечение с возможностью сделать ставку и поразвлечься являлось чрезвычайно выгодной и дальновидной политикой для модного заведения, желающего зарекомендовать себя с лучшей стороны. Родители праймовцев тоже по возможности посещали соревнование, желая поддержать любимое чадо или же просто увидеть одним глазком. Строгие правила академии запрещали свидания во время учебного года, и гонка не была исключением. Участникам не разрешалось покидать отель или свободно перемещаться по арене во время самого состязания – таковы были условия, при нарушении которых хотя бы одним учащимся весь курс немедленно отправляли обратно. Прецеденты, тем не менее, случались, поэтому ученики не рисковали понапрасну возможностью ускользнуть из стен альма матер хотя бы на короткий срок. К зрителям, прибывшим с Прайма, относились не менее суровые правила, поэтому, кроме самого заезда и кричавшей в порыве азарта толпы, им вряд ли удавалось увидеть еще что-нибудь до того, как лайнер снова увозил их на Геркон. Впрочем, это мало волновало сердобольных мамаш, спешно бронирующих места на гонку, в максимальной близости к трибунам ненаглядных отпрысков, как только билеты появлялись в продаже. Участок, отведенный под гонку, находился в отдалении от самой Фраи, впрочем, исключая возможность вызвать недовольство гостей, предпочитающих наслаждаться тихим семейным отдыхом. Здесь никогда не гнездились тяжелые скопления влажной мглы, и ряды с трибунами возвышались в тени отвесных скал багрово-черного плато. Арена, выстроенная со всем шиком и комфортом, транспорт с удобным расписанием из любой точки города, торговцы закусками и напитками, на благоустроенной площадке с общей поляной для гостей, а также отдельные ложи с охлажденным воздухом и голограэкранами, откуда можно было насладиться богатым зрелищем – то немногое, что щедро предлагал гостеприимный город. Маршрут гонки представлял собой многообразие рельефа и взрыв замысловатых пейзажей, причудливо подправленных застывшими шапками бахромчатой лавы. Почти ровные отрезки неожиданно раскрывали острые массивные обломки гор, прокалывающих небо, гигантские трещины выпускали стройные столбы густого влажного пара, мерно уходящие ввысь коричневатой атмосферы, арки брызг, навечно закаменевшие памятниками давно минувших вулканических катастроф. Весь мир Арессарма был устрашающей иллюстрацией, выполненной в рубиново-черных тонах и оттенённой всей палитрой коралловых всполохов кармина. Второкурсники прибыли в Фраю около полудня, пройдя регистрацию после гиперпрыжка и пролетев до планеты чуть более часа. Их выгрузили в отдельном секторе космопорта, рассадили в два лимокара и доставили в отель. По прибытию им были выданы переводчики, гнездившиеся в ушном проходе, на случай, если они все же столкнутся с непривычной речью. Как и прежде, Кир занял номер вместе с Раймахом, на двадцать девятом этаже. – Удивительно, у меня даже во дворце обстановка скромнее, – принц круглыми глазами разглядывал дорогое имущество номера. Кир огляделся: светлые стены и обстановка, выполненная в бежевой гамме, отделка кожей, хрустальные отблески декора во множестве широких зеркал, а за окном – словно зияющая дыра, впитывающая свет из шикарного жилища. Кир подошел к балкону. Арресарм величественно раскрывал темные крылья гибели, обволакивая каждый выступ. После света и пластика искусственных помещений, реальность ржавчиной разъедала все вокруг, оставляя людей будто на крошечном островке. Среди безумия голодной пропасти Кир парил высоко над землей, и этот пугающий образ не нашел ни малейшего отклика в душе фризийца; пожалуй, он бы попытался заморозить планету взглядом, но... ему не было до неё никакого дела. Его воображение не было задето ни предстоящей гонкой, которую так яро обсуждали однокурсники вокруг, ни новым неизвестным миром, окутанным тайной и предвкушением чего-то неизбежного, рокового, ни предстоящим новогодним праздником, в честь которого кто-то накрывал для всех столы в эти минуты – все это было не важным. Кир просто приготовился убить время, набираясь опыта и знаний. К восьми вечера ребята собрались в пышном зале для празднеств. Помещение украшали ярко-красные звезды и фигурки космических кораблей, развешенные на тяжелых портьерах; салфетки в тон резали белоснежные скатерти, сервированные белоснежным же фарфором и серебром. Посередине зала возвышалось невиданное Киром ранее зеленое дерево. Его длинные мясистые листья будто тянули пальцы во все направления сразу, превращаясь в забавный несуразный бубон гигантских размеров. Но и эту штуковину не обошла участь остального интерьера, и с самых кончиков листьев свисали багряные сережки – видимо, по мнению местных обитателей, красного снаружи было недостаточно. Кир уселся на отведенное ему место и, словно из отдельной застекленной комнаты, стал наблюдать за происходящим. Сначала помещение заполнили студенты и техники, позже к ним присоединились сопровождающие профессора академии. Аксипитер вежливо улыбался, но морщинки так и не появлялись выше его скул; капитан Крэйн беседовал с варварски разряженной дамой, которую Кир видел впервые. С жесткой солдатской выправкой тот кивал и отвечал на вопросы, возможно парню показалось, но от касаний дамы желваки на щеках капитана угрожающе подергивались. Затем стали подавать блюда. Кир съел ровно столько, сколько было необходимо. Впервые еда не принесла обычного удовольствия, но и этот необычный факт Кир принял как данность, не шевелясь внутри нового кокона, сотканного из апатии и отчужденности. Произносили тосты за предстоящую гонку, желали удачи и счастья в новом году. В очередной раз Кир перевел взгляд на классические настенные часы, висевшие напротив – раньше он не замечал, как уныло и бесполезно поворачивается ленивое время, спотыкаясь крошечными скачками из одного деления в другое. Сколько таких кругов ему предстоит выждать перед тем, как оно помчится с привычной скоростью? Вокруг ребята водили забавные хороводы, пили безалкогольные коктейли и просто трепались. Музыканты сделали очередной перерыв, давая гостям возможность перекусить, восполняя запасы потраченной энергии. – У меня мурашки от этой планеты, – услышал Кир слева от себя. Там сидел его одногруппник Реос, с которым Кир немного общался в прошлом году, но бойкот оборвал даже те тоненькие ниточки связи, что паутинками повисли между ребятами. – Да уж, пейзажик еще тот, – поддержал его невидимый для Кира собеседник, что сидел за Реосом. – Ты заглядывал в те справочники о планете, что у нас в номере? – Нет, а что, стоит? – Не то слово, если хочешь погибнуть какой-нибудь ужасной смертью – ты по адресу, – с раздражением выплюнул бывший знакомый. Присутствие Кира никого не смущало. За те несколько месяцев, что ребята игнорировали Кира, он как бы и правда перевоплотился в бесплотныго духа. Фризиец безразлично поднес стакан с минеральной водой к губам. – Например? – собеседника явно зацепила новость. – Можно отравиться ядовитыми газами, бессистемно извергающимися планетой или провалиться в карман, что прикрыт сверху коркой высохшей лавы. Еще неплохой вариант – свариться в незарегистрированном источнике, где температура может падать и подниматься на несколько десятков градусом меньше чем за минуту. – Круто! – Не то слово – просто мечта самоубийцы, – фыркнул Реос, – здесь вообще люди бесследно пропадают! – Враньё. Откуда ты взял? Вряд ли они в путеводителях об этом пишут, – не поверил безликий парень. – Нет, конечно. Это я подслушал, когда Аксипитер общался с капитаном нашего лайнера. Они не знали, что я за углом ищу пластиковый стаканчик. – Ничего себе! И? – Да ничего, – видимо, информации на эту тему удалось собрать не много, – иногда исчезают туристы, редко местные, а что с ними происходит, неизвестно. Но знаешь, – Реос чуть наклонился, – тот мужик, капитан, советовал не углубляться к северу от Фраи. – Почему? – Кир скорее додумал, чем расслышал непонятное шипение. – Все, кто не вернулся, вроде уходили туда. – Жуть! – Ага, волосы дыбом, быстрее бы отсюда свалить. – Свалим завтра вечером, а пока отдыхаем, – вернувшись к привычному тону и настроению, бросил беспечным тоном чужой приятель. Комментарий к Глава 9 Арессарм http://www.pinterest.com/pin/514184482431297624/
====== Глава 10 Предчувствие ======
Наутро всех ребят собрали в просторном зале для бизнес встреч на первом этаже отеля. Свободно рассевшись за столами, они приготовились слушать профессора.
— Гонка начнется в ровно восемнадцать часов по местному времени, общий сбор в семнадцать часов в правом крыле холла. На ваши планшеты загружены маршрут и прилагающиеся инструкции. В оставшееся до гонки время вам рекомендуется тщательно ознакомиться с информацией, определиться с тактикой и скоростью прохождения отдельных участков. Копию маршрута вы найдете загруженной на бортовой компьютер вашего ЛА. Профессор подошел к окну. — Как вы успели заметить, поверхность Арессарма весьма разнообразна и разительно отличается от Геркона, поэтому успех во многом зависит от того, как вы спланируете прохождение воздушной трассы. Внимательно запомните, что вам категорически запрещается сходить с намеченного маршрута, — Аксипитер сложил руки на груди и нахмурился. — Фраю окружает малоизученная местность, которая может таить любые сюрпризы, так что держитесь маршрута и разумной скорости, всем понятно? - Да, профессор, — хором отозвались мальчишки. — Простите, а мы можем спуститься в отсек с челноками? — поинтересовался Раймах. - Нет. В целях безопасности никто кроме технического персонала не допускается к ЛА. Вы увидите челноки только на старте. Профессор говорил монотонным безэмоциональным голосом, но только идиот не понял бы, откуда веет строгими правилами. Кир с Азулом сидели в противоположных сторонах комнаты, никто из них не повел и бровью на косые взгляды. Гордость и безразличие, такие разные чувства, делали ребят одинаково неуязвимыми для окружающих. Кир провел время, как и советовали. Запомнив каждый изгиб и прямую маршрута, он отложил планшет в сторону и потянулся за яркой рекламной книжицей, о которой накануне болтали ребята. Красочные фото демонстрировали невероятные красоты фантастичесткого мира, вот только картинки напоминали скорее декорации к фильму ужасов, не лишая образ мистической притягательности и таинственности. Из путеводителя Кир узнал, что помимо специфического климата и геостроения, планета имеет нестандартное магнитное поле с прыгающей гравитацией. Удивительно, но в некоторых местах ее уровень настолько зашкаливал, что гуманоидное существо просто бы расплющило, в то время как в других — человека засосало бы чуть ли не в космос. К счастью, подобные аномалия находились на другом, незаселенном материке планеты. Пообедав, Кир еще немного почитал и, откинув брошюру в сторону, попытался вздремнуть. Сон не шел, сознание снова и снова окунало Кира в разные моменты его жизни, в тысячный раз прокручивая его первый год обучения, события на Мирионе, тот день когда его объявили кандидатом, а потом Кир и вовсе очутился за триллионы километров от жаркого мира красной планеты — в холоде родных степей. Он шел по застеленному снегом полю, утопая по щиколотку в снегу; теплые шерстяные угги фризийцев были рассчитаны на любые снежные заносы, не позволяя проваливаться глубоко в снег, укутавший мир пятилетнего Кира в пушистые объятья. На плечах был небольшой рюкзачок с едой и термосом, который дала ему мама. Она обещала, что если Кир пойдет с дядей, то он станет самым сильным, и Кир верил, что так оно и будет — мама не могла его обмануть. Добравшись до пещеры, они пообедали, и дядя сказал, что Кир может подремать, пока он готовится к ритуалу. Ничего особенного он не наблюдал, следя за дядей из своего угла. Антарий собрал костер в углублении пещеры, Кир заметил, что место для огня было темным от копоти, словно его разводили здесь уже не раз. Затем дядя вынул какие-то травы и поджег, в пещере потянуло теплым терпким ароматом сушеной травы, от которой на душе становилось жарко и тесно. Антарий выложил нож и какие-то камушки. — Иди сюда, Кир, мы начнем. Сердце заколотилось с бешеной скоростью словно сейчас его жизнь должна измениться навсегда. Так оно и было — напуганный мальчик узнал, что за тайные сокровища веками охранял его народ. Дядя научил Кира сохранять спокойствие в самые страшные моменты, отгораживая разум белой стеной, также он научил Кира прятаться от боли в свете любви, что была в сердце каждого, а напоследок Кир узнал на что способно его тело. Дядя подвел его к стене пещеры. - Кир, что ты видишь перед собой? — Скалу, — подернув плечами, ответил мальчик, заглядывая дяде в лицо и стараясь по его выражению проверить, правильный ли ответ. - Да, а что ещё? Кир, нахмурившись, уставился на рваный серый откос, окрашенный тусклыми бурыми всполохами пламени. Ничего. Там больше ничего не было. — Приложи ладонь, — тихо сказал дядя, — прислушайся. Кир послушно вытянул руку и коснулся прохладной шероховатой поверхности. Ничего, кроме треска голодного пламени, не нарушало тишину. Сначала мальчику было непонятно, что он должен услышать, но через какое-то время ему показалось, что его касается слабая вибрация, мерно раскатывающаяся под рукой вокруг. И чем больше Кир сосредотачивался на трепещущей волне, тем лучше он ее ощущал, нет, скорее слышал, но не ушами, слышал своим телом, своим чувством, своим разумом. — Слышишь? - Да, — без колебаний ответил мальчик. — А теперь пробей стену. Киру показалось, что он ослышался. Мальчик задрал голову и ошарашено уставился на дядю: — Я не смогу, — он словно объяснял элементарные вещи этому мудрому человеку. — Почему? — Она… очень крепкая. — С чего ты взял? Кир снова потрогал стену, не зная, что ответить. — Я вижу. Дядя опустился на колени и повернул мальчика к себе: — А человеческую грудь ты бы смог пробить? Киру не понравился вопрос, но дядя продолжал испытывающее вглядываться в его лицо. Он, конечно же, знал что такое возможно, но самому… — Наверное, да, когда вырасту, — дрожащим голосом ответил мальчик. — Почему? — Человеческое тело мягче, чем камень, — логично объяснил мальчик. Антарий без слов взял Кира за руку и приложил его крохотную ладошку к своей груди, где гулко билось сердце: — Слышишь? Кир тут же кивнул. Ему даже не нужно было прислушиваться к своим ощущениям, чтобы ясно ощущать биение жизни под ладонью. — Моё тело мягче, но мой дух… громче — камень твердый на вид, но его душа эфемерна и слаба, ты ведь почти не слышишь ее, так? Ты, Кир, не просто набор костей, обтянутых кожей, ты — это крепкий дух, способный менять этот мир. Скала растёт медленно, поднимаясь ввысь миллионы лет, ты не ждешь так долго. Скала не может изменить порядок существующих вещей, но один человек обладает этой силой. Так кто сильнее? Если верить дяде - он. Кир снова взглянул на камень. — Чтобы покорить природу вокруг, ты должен захотеть это сделать. Чтобы найти силу, ты должен поверить, что она у тебя есть, и твой дух сильнее, чем дух камня. Разве ты только что не справился с болью? Кир кивнул, вдруг вспомнив, что еще несколько минут назад думал, что сгорит, но разум помог ему найти правильное решение, как только Кир совладал со своими эмоциями и взял сознание под контроль. — Я хочу, чтобы ты забыл, что перед твоими глазами неживая твердь, представь что это легкая дымчатая занавеска, что колышется на ветру жизни, уступая ей, послушно следуя… Голос дяди гипнотизировал. Запах трав стал отчётливей, гуще рассеивая зрение Кира. Ему вдруг показалось, что неровная стена колыхнулась, повинуясь внезапному дуновению. — Эта занавеска не имеет духа, сравнимого с твоим, лишь слабое биение души вселенной касается ее тела. Твоя же душа, что яркая звезда бьется в маленькой оболочке. Закрой сознание от боли. Кир шагнул в светлый шар. — Чувствуешь свою звезду? - Да, — выдохнул Кир, растворяясь в силе и одновременно ощущая себя единым целым. — Наполни свой кулак этим светом. Твой свет сильнее света скалы. Кир чувствовал как к его руке хлынула волна белоснежных искр словно метель, обволакивая его руку. Руки больше не было, лишь святящийся серебристый водоворот вместо конечности. — Пожелай уничтожить преграду! Кир ощутил ураганный порыв бури, стройным потоком закручивающийся вокруг его пальцев, конечностей, тела. - Бей! Удар! — Хорошо! Мальчик вздрогнул и пошатнулся, его будто выкинуло обратно в пещеру. Дядя улыбался и гладил его по голове, повторяя, что он отлично справился. Кир посмотрел на руку — лишь слегка свезенные костяшки, перевел взгляд на стену — и задохнулся. Там, где еще мгновенье назад находился ровный скат пещеры, виднелось отчётливое углубление не больше кулака пятилетнего ребенка. Потом Кир долго спал в пещере и дядя его не трогал, затем они потушили костер, собрали скудную поклажу и двинулись домой. Оказавшись на пороге деревянного сруба, мальчик снова почувствовал непреодолимое желание сомкнуть веки, хотя бы на минутку — мама едва успела его подхватить. *** Кира разбудил шепот дяди Антария. Сидя у камина, еще молодой крепкий мужчина с темными волосами пил чай, а мама по привычке вязала, ловко орудуя тонкими щепками спиц, не контролируя взглядом движения. — Он вдавил стену, погрузив кулак наполовину! — сдерживая волнение шептал мамин брат. Мама задохнулась, закрыв рот рукой. — Старейшины не зря боятся — мальчишке не будет равных, — не переставал тараторить дядя, — никто даже близко не смог сделать такого после многих лет тренировок, а он — с первого раза! — Мне страшно, — испуганно выдавила мама. — Не бойся, Иона, — Антарий положил руки ей на плечи, — страх не поможет, мальчик родился и наша задача защитить его и воспитать. Ведь ты уже ослушалась старейшин и теперь у тебя есть Кир. Разве ты сожалеешь о своем выборе? - Нет, — тут же растаяло в доме. *** Это было последнее, что тогда слышал Кир, и сейчас, лежа на кровати в безликих апартаментах гостиницы, он вдруг вспомнил об этом. — Время, — вырвал его из раздумий Раймах. Кир молча встал и пошел собираться.