Шизука вела себя тихо, как мышка, не шевелясь лишний раз и не привлекая внимания к своему существованию. На редкие вопросы она отвечала почти неслышно, так, что некоторым учителям приходилось просить ее повторить, смущая этим девочку еще больше. Кир видел, как при этом подрагивают бледные пальчики и прекрасно слышал напряжение в тонком голосе, словно каждое слово давалось ей с неимоверным усилием.
Они так и продолжали здороваться по утрам. Но с недавних пор Кир принялся обращаться к девочке с пустяками, к примеру, подсказать, который час, или помочь найти так не кстати запропастившегося куда-то одноклассника. Шизука вздрагивала вспуганной птичкой, но все же отвечала.
Кир тяжело вздохнул своим мыслям — задача выглядела сложнее, чем он рассчитывал. Его непоколебимая уверенность в собственных силах все же дрогнула мелкой рябью на воде, шептавшей, что времени может уйти больше, чем он предполагал. А время имело значение — у всех девочек, кроме Сузу, четырнадцатый день рожденья выпадал в этом году, и это, как сказал Император, являлось критической отметкой на жизненном пути той, что прячет душу Санары.
Другим неясным моментом было — следует ли считать Сузу неподходящей девочкой только потому, что ее четырнадцатилетие наступит лишь в следующем году?
— Что-то случилось? — спросила Хина, когда они направлялись в лапшичную.
— Да нет, все в порядке, — отозвался Кир, пропустив взгляд Азула в свою сторону.
Кир думал, что они сядут за одним из столиков в зале и выпьют чай из подаренного набора. Однако Хина повела подростков на второй этаж, после того, как заставила вымыть руки в умывальнике, прикрепленном с торца дома, и даже попросила ополоснуть рот. На недоуменные взгляды она ответила: «Бабушка пытается следовать японским традициям чайной церемонии настолько, насколько возможно».
Это мало что объясняло мальчишкам, но они все-таки сделали так, как велела Хина.
В японском доме все было просто и продуманно. У каждого члена семьи имелся собственный спальный футон — матрац, застеленный бельем. Футоны хранились в шкафу в свернутом виде, громоздясь друг на друга. С наступлением вечера их доставали и клали рядом ровной линией — так большой семье хватало места, несмотря на скромные жилищные условия. Были, конечно, и семьи, предпочитающие оформлять дом на западный манер, но это стоило дороже и во многом сокращало функциональность имеющихся в распоряжении метров. Семья Сато не могла позволить себе подобной роскоши и потому дом жил в традиции истинно японского жилья.
Время на часах было ранним, посему просторная комната, в которой оказались мальчишки, поднявшись наверх, не была занята ничем, встречая гостей скромной пустотой — все необходимые предметы обихода прятались в стенных шкафах, раздвигающихся наподобии дверей метро.
Но и здесь Хина не остановилась, подведя их к небольшой двери в самом углу. В ту ночь, когда семья Хины приютила их, Кир решил, что это кладовая, однако очень скоро понял, что заблуждался.
— Бабушка осталась очень довольна подарком и решила показать вам, что значит «тяною» — чайная церемония — подсказал переводчик. — Процесс довольно замысловатый и неспешный, — поясняла Хина, ведя ребят за собой, — так что следите за мной и делайте так же, как я, тогда сможете гордо сказать, что действительно успели познакомиться с японской культурой.
Девочка замерла на входе и вручила им маленькие плоские дощечки, сложенные вместе.
— Это веер, — она вновь подавила приступ внезапного кашля, —, но обмахиваться им не надо. Просто положите перед собой, когда мы займем положенные места. Садитесь слева от меня, на расстоянии небольшого шага.
Затем Хина обернулась, опустившись на колени, перед входом, положила собственный веер через порог, поклонилась. Опираясь на сжатые кулачки, она подтянулась все еще сидя на коленях и оказалась в следующем помещении. Затем встала и, поклонившись, отошла в сторону.
Кир, словно зачарованный, не мог отвести от нее взгляд. Ее осанка, легкие движения, изящный наклон, передавали грацию и легкость, свойственную не просто девочке… но принцессе. В эту секунду Кир отчетливо вспомнил, как кружилась в танце на балу Санара, как высоко она держала голову, выказывая достоинство, присущее особе королевских кровей.
Сейчас Хина едва ли уступала ей. Совсем не такой она казалась в школе — простая и открытая, она была товарищем для всех, ведя себя скромно и непритязательно. Что случилось в этой маленькой комнатке? Откуда эта, другая, девочка, так неуловимо похожая на его потерянную принцессу?
Как только проход освободился, мираж отпустил Кира, и подростки увидели бабушку Хины, Нану. Та сидела у противоположной стены, в самом уголке крошечной комнаты. Слева от нее бурлил толстый чугунный казанок.
Она молчала, приветствуя ребят сдержанной улыбкой. Видя их растерянность, она кивнула, приглашая их войти.
Кир стоял ближе к двери и потому первый опустился на колени. Повторяя движения Хины, он пересек порог и, как и велела девочка, сел слева от ее плеча на некотором расстоянии. Через минуту к нему присоединился Азул, опустившись на песочного оттенка циновки.
Ребята сидели в линии, лицом к глухой стене, на которой висел старый на вид свиток с рисунком крошечной птицы, одиноко сидящей на ветке, в самом углу пергамента.
Нана поклонилась гостям в пол, внучка, а вслед за ней и ребята, последовали ее примеру.
— Очень рада, что вы приняли мое скромное приглашение, — отозвалась миниатюрная старушка в нежно-розовом кимоно. Она, как и ребята, сидела на коленях, опустив руки перед собой.
— Мы тоже очень рады приглашению, — отозвалась за всех Хина и еще раз поклонилась.
— Сегодня я постараюсь угостить вас чаем, а заодно показать, что значит японское созерцание, без которого наша страна не была бы такой, какой является. Приношу свои извинения, если мне придется отойти от некоторых особенностей традиции. К примеру, вы наверняка заметили, что мы обходимся умывальником вместо специально предназначенной чаши. Или Хина вошла первой, в то время как это честь должна принадлежать гостям. Но мы с ней решили, что так вам будет проще следовать ритуалу, избегая длинных объяснений, запомнить которые довольно непросто. И, пожалуй, возьму на себя грех говорить больше, чем положено.
Женщина встала, взяв с пола широкую чашу, и предложила ее внучке, опустившись перед ней. Хина, осторожно расправила небольшую белую салфетку перед собой, не совершив ни одного лишнего движения, взяла палочки с края чаши одним изящным жестом и достала небольшое, покрытое шоколадной глазурью пирожное, с орехом на верхушке.
—Осаки-ни, — извинилась девушка за то, что получила угощение раньше друзей, и, протянув чашу двумя руками, поставила перед Киром.
— У нас принято преподносить легкую закуску, чтобы сделать отдых гостей более комфортным, но ее не должно быть много, — пояснила Нана, бросив загадочный взгляд на мальчиков.
Все это время те молчали, стараясь понять необычную традицию. Хина и вовсе не шевелилась, замерев, словно вековая фарфоровая статуэтка. Лишь легкий наклон головы говорил о том, что она слушает.