Медаль Полуэкт получил неожиданно. Пришел как-то на Пахотную горку командир батальона майор Мезенцев, увидел его со снайперкой, заинтересовался, чего это офицер с винтовкой балуется. Узнал, полистал снайперскую книжку, спросил Малышкина, почему младший лейтенант к награде не представлен, и дал делу ход. Быстренько был составлен наградной лист, и медаль не задержалась.
К Полуэкту подсел Вашлаев, спросил для начала, кем он командовал ранее.
- Командовать еще не приходилось - был в резерве, а потом наблюдателем в четвёртой роте,- неохотно ответил Полуэкт.
- Американским?- кольнул Гаранин.
- Да подожди ты, дай поговорить с человеком,- отмахнулся от него Вашлаев и задал главный вопрос, ради которого и разговор начал:-Тогда медаль, извините, за что же успели получить?
- За уничтожение двадцати двух фашистов. Из винтовки, которую сержант Гаранин "дурой" обзывает.
- Так вы снайпер! - присвистнул Вашлаев.- А мы вас на стрельбе хотели "завалить". И что же, по вам, поди, тоже стреляли?
- Было дело,- улыбнулся Полуэкт и, поверив что его судьбой интересуются по-хорошему, рассказал о поединке с фашистским снайпером.
- Какой же это снайпер, если четыре раза мазал? - не поверил Гаранин.
- До этого убивал с первого выстрела, а тут, я думаю, он нервничал, а может, и перемерз - целый день на земле под дождем лежал.
- Все-таки вы очень рискованно действовали,- покачал головой Вашлаев.- А где вы рукопашному бою научились?
- Продолжаете испытывать?- рассмеялся Полуэкт.- В училище. Я там три раза победителем в соревнованиях выходил.
Другие разведчики в разговор вступили. Стороны продолжали прощупывать друг друга.
2
Шарапов прочитал список личного состава взвода и вздохнул - он самый младший. Большинство разведчиков были из кадровых солдат двадцать первого и двадцать второго годов рождения, а Вашлаеву, Родионову и Селютину перевалило за тридцать. Совсем старички. Образование имели тоже почти одинаковое, от пяти до семи классов.
- И все не женаты? - спросил у Спасских.
- Так когда было? До армии не успели, а потом фронт.
Спасских говорил быстро, но слова по-московски потягивал. Он был коренным москвичом, и это чувствовалось.
- Вот что, старшина, расскажи-ка коротко, кто чего стоит и от кого что ждать можно. Андрейчук?
- Этот надежный. Сибиряк из Алтайского края. Терпелив, настойчив, общителен и слухач отличный.
- Слухач? Как это понимать?
- Слышит хорошо, вот мы его так и зовем. Оружие любит и стреляет прилично.
- Понятно. Бахтин?
- Тракторист из Кировской области. "Вячкий", как у нас поддразнивают. Знаете поговорку: "Вятски люди хватски - семеро одного не боятся?" А я бы Васю на семерых не променял. Прирожденный разведчик.- Заметив недоверчивый взгляд Шарапова, Спасских улыбнулся:- Правильно, ходит вразвалочку, увальнем кажется, но увидите в деле, согласитесь со мной. За Бахтина как за себя ручаюсь.
- А что скажешь о Гаранине?
- На этого как найдет. Больше всех воду мутит. Будь моя воля, списал бы его, хотя иногда и хорош бывает,- сердито взъерошил старшина свои короткие волосы.
- Калинин?
- Прибыл из госпиталя. До войны работал в Ленинграде, там же был ранен. Знает саперное дело и вообще умелец на все руки: что дом построить, что печь сложить.
- Карянов?
- Дружок Калинина и Бахтина. Магнитогорец. Воевал под Москвой, участвовал в прорыве блокады Ленинграда, к нам тоже после госпиталя поступил. Саперное дело освоил. Сильный, выносливый. Вы его запомнить должны: невысокий такой, курносенький, с перевязанной шеей ходит и голова на бок. На КП ему осколок прилетел.
- Что скажешь о Латыпове?
- Наш оружейник,- с удовольствием отозвался старшина.- Хорошо ориентируется на местности, память отличная. Нужный человек во взводе.
- Скуба?
- Шахтер из Караганды. Недавно кандидатом в члены партии приняли. Надежный.
- Тинибаев?
- Сыном степей его зовем. Земляк Скубы и соперник Андрейчука.
- Тоже слухач? - догадался Полуэкт.
- Точно.
- Кто же лучше слышит?
- Трудно сказать. Иногда Андрейчук, другой раз Тинибаев, а судьи нет, так спорами все и кончается.
- Капитоненко? Он что-то у тебя не по алфавиту записан?
- Забыл нашего лучшего певца. Хороший разведчик, и мужик сильный.
Короткие характеристики Спасских кое-что проясняли, но не раскрывали главного: все хорошие, все надежные и опытные, а "языка" добыть не могут. Не вязалось одно с другим. Спросить, почему так получается, постеснялся. Не чувствовал еще к себе доверия и не захотел, чтобы Спасских "крутить" начал. Тут "сын степей" Тинибаев прибежал, по всей форме доложил, что товарища младшего лейтенанта вызывает ПНШ-2.
ПНШ-2 - помощником начальника штаба полка по разведке - был старший лейтенант Лобатов. Из кадровых. Отношения с ним с первого знакомства сложились натянутые и неопределенные. Какую-то неприязнь к себе чувствовал Шарапов, а почему, понять не мог.
- На тот берег надо сгонять. За "язычком",- без предисловий начал Лобатов, и его стальные глаза немигающе уставились на Полуэкта. Отметили и запомнили, как дрогнул от этих слов новый взводный и его лицо покрылось бисеринками пота.- Хочешь сказать, что к людям не присмотрелся? Так вот там все и рассмотришь. Под микроскопом,- хохотнул Лобатов.- Место поиска между деревнями Зарельем и Хутынью. Для подготовки операции даю пять дней. Вопросы есть?
Вопросов у Шарапова было много, задавать только их не захотелось. Решил, что лучше все у разведчиков выяснит.
- Не имею,- ответил.- Разрешите идти?
- Иди,- недоуменно разрешил Лобатов. Он не ожидал такого короткого разговора.
Зарелье и Хутынь расположены на мысе, недалеко от впадения Малого Волховца в Волхов. Зарелье - на низком левом берегу притока. Хутынь с ее знаменитым монастырем и могилой Державина - на высокой горе по правому берегу Волхова. На тропе между ними решили перерезать телефонный провод, устроить засаду и взять связиста. Шарапова смущало, что придется забираться в тыл противника, но разведчики настаивали: самый лучший вариант, не из дзота брать, а засекут, так ночь укроет. Подготовка к операции прошла хорошо, даже весело как-то, а вернулись пустыми. "Было гладко на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить",- не раз вспоминал позднее Шарапов мудрые слова Толстого.
Оврагов по пути не встретили, а вот две ложбины, не заметные со своего берега, оказались. Вначале обрадовались им: сырые,- значит, мин нет, но ложбины скрыли расстояние, путь к тропе был раза в два длиннее, чем рассчитывали.
- В мешок залезем, надо отходить! - заволновались разведчики.
Он приказал ползти дальше: ночь темная, луна надежно прикрыта тучами. И Лобатов предупреждал: "Запросятся назад, не поддавайся. Гони вперед до последнего. А проситься будут, чтобы тебя испытать, а потом на шею сесть".
Доползли до места и увидели, что тропа прикрыта спиралью Бруно, ее кольца поставлены не прямо, как обычно, а под углом и хорошо замаскированы, чтобы невозможно было рассмотреть с того берега.
- Придется возвращаться, командир,- зашептал Спасских.- Под спиралью они мины ставят.
Полуэкт упрямо тряхнул головой, подозвал Калинина:
- Проверь.
Разведчики стиснули зубы - зарывается новый командир, на рожон лезет. Позади, в Зарелье, забеспокоились немцы, взлетело несколько ракет, застучали пулеметные очереди.
Приполз Калинин, протянул какой-то тяжелый цилиндр:
- Прыгающая. Рванет - и триста шестьдесят шариков, как дождичком, окатят.