Выбрать главу

Жалко, что учить данных личностей сражаться в строю бесполезно, возможно, это было бы сделать гораздо проще, чем заставить их учитывать присутствующих рядом людей. Их противники не будут бить в лоб и не попытаются обойти с флангов. Они будут взлетать, зарываться под землю, пытаться разметать человеческие фигурки ударом воздушного кулака или попросту шлепнутся всем весом сверху, позабыв позаботиться о целостности собственной шкуры. А если таких противников несколько, то строй совсем уж бесполезная штука. Скорее вредная. И для чего эту тактику ведения войн изучают, неясно. Может кто-то когда-то воевал в чужих пределах? С людьми. Вот и осталось как традиция.

На данный момент Хаски рассчитывал только на одно. Скоро закончатся учебные мечи. И пока Тошиминэ будет у кого-то там выпрашивать следующую партию, в этой пародии на обучение наступит передышка.

А возможно ли этих одаренных непонятно чем личностей хоть чему-то научить? Как им объяснить, что именно они делают не так? У Хаски приличные слова давно закончились, остались только те, говорить которые в присутствии командира как-то не принято.

Если кто-то за столько лет не научился чувствовать бой, может он вообще бездарен и это просто пустая трата времени?

С другой стороны, совсем уж бездарных бойцов давно должны были убить. А эти живы, что странно. Вдруг у них таланты проявляются только при реальной опасности? А тут деревяшки в руках. И три медика рядом. Чего бояться?

— Тиаш, следующему кто сломает меч, заменяй его на настоящий! — крикнул Хаски.

И посмотрим, что будет. Рядом ведь три медика. В том числе и первый помощник Лареты Ании. Умереть они никому тут не позволят.

— Какой же ты болван.

Женские руки порхали над боком, залечивая порез. Ощущалось так, словно его сшивают тоненькими иглами, тысячами игл, по всей ране одновременно.

— Глупый и большой болван.

Шевелиться не хотелось. Казалось, стоит только сделать попытку рассмотреть свой бок и руки девушки-медика упорхнут подобно пугливым бабочкам. Да и что он там не видел? А то, что болван он уже понял. Мечи нужно было менять всем и сразу, тогда не пришлось бы оттаскивать злющего Кайва от недоумевающего Искара. У первого в руках был настоящий меч, с которым он обращался очень осторожно, боясь задеть находящихся рядом людей. Второй жизнерадостно размахивал деревяшкой и незаметно для себя так врезал Кайву по плечу, что он чуть меч себе на ноги не уронил. Это его разозлило. Может он бы и не убил улыбчивого приятеля, но на крики Кайв не реагировал и вид у него был достаточно невменяемый для того, чтобы Хаски решил вмешаться. К сожалению, вмешаться решил не он один и выяснить теперь, кто же там бросился в бой не догадавшись спрятать меч в ножны, было практически невозможно. Пытать этих бледных личностей не хотелось, а самостоятельно признаваться они не спешили. Впрочем, рана не страшная. Просто неприятно осознавать, что поступил мягко говоря не умно.

Хорошо, что Тошиминэ не видел этого героического броска. Наверняка бы лекцию прочитал. Вовремя же его на очередное командирское собрание позвали. На этот раз тайное, присутствовать на котором помощники не достойны.

Может нового командира пытаются выбрать, пока это не сделал совет?

— Все, — сказала Санья, проведя ладошкой по боку. — Когда же ты научишься поступать не столь самоубийственно?

Хаски улыбнулся. Беспокоится почему-то и смотрит как на неразумного ребенка. Словно знает что-то такое, что ему познать не дано. Причем, знает о нем.

Спросить, что она там рассмотрела, или не стоит?

Или перестать вести себя как незабвенный предок всучивший меч и пригласить Санью на свидание? Помнится, он даже имени девушки которой нравился не знал. Дурость та еще.

Или хотя бы погулять по городу? Или вообще отпроситься у Тошиминэ и отправиться в какой-то из чужих пределов? Тэйтэ вроде знает места куда не стыдно пригласить девушку, и знакомые в каких-то пределах у нее есть. Но тут нужно ждать ее возвращения, надеяться, что у блондинки будет хорошее настроение и запастись терпением. А ведь там еще и какие-то свои странные правила поведения могут оказаться. Учить их, тратить время. Как-то оно все слишком сложно.

Знать бы еще, что же Санья в нем такого хорошего нашла? Может просто любит заботиться о всяких несчастных и обиженных судьбой? А ведь это совсем не то, что хотелось бы услышать.

— Хаски! — возмущенно позвала девушка.

Ах, да, вопрос.

— Наверное никогда, — произнес улыбнувшись. Собственные ошибки нужно исправлять, тем или иным способом.

— Что командир, что помощник, — проворчала девушки, поправляя что-то в своей сумке.

Так она и о подвигах Тошиминэ не шибко высокого мнения. Радует это или огорчает? Командир, все-таки, командирами положено гордиться. Но ведь не хочется. Да и нечем, если подумать. И желание однажды поставить на место этого наглого рыжего выскочку никуда на самом деле не делось. Просто пока отступило в тень, ждет своего времени.

Да, месть дело святое. Хоть бери и иди брать уроки у Ленока. Умеет он мстить без применения оружия. Причем мстит зрелищно и так, что последний идиот легко догадается за что.

Санья посмотрела на сидевшего под забором Искара. Несчастный, избитый, все еще не понимающий за что Кайв попытался свернуть ему челюсть. У него в руках был деревянный меч, а рядом три медика, чем не причина весело провести время, показав девчонкам Лареты Ании свою удаль? Широкие замахи, красивые удары не глядя. Попробуй такому объяснить, что именно не так.

Интересно, что-то бы изменилось, если бы медики были не хорошенькими девушками, а мрачными парнями, которых подобные учебные поединки давным-давно раздражают? Впрочем, и девушек раздражают, но читать по девичьим лицам болваны, подобные Искару не умеют. Для них мир прост, и женщины в этом мире делятся на две категории — злобные бабы вроде Тэйтэ и Феринэ, и все остальные, которые будут восхищенно хлопать или жалеть, смотря как обстоятельства сложатся.

— Пойду его подлечу, — сказала Санья. — На лицо смотреть страшно.

Встала, поправила рукав, осмотрела землю перед собой, словно боялась что-то забыть.

— Санья, ты пойдешь со мной погулять, куда-нибудь?

Посмотрела удивленно, а потом улыбнулась.

— Куда?

— Не знаю, но я что-нибудь придумаю, — пообещал Хаски. В этом городе должны быть места, куда можно пойти с девушкой. У кого бы спросить, где они находятся? Может Тошиминэ знает?

— Ладно думай, пойду, — согласилась как-то слишком серьезно. — Но только вечером. Мне еще отчеты писать и график составить нужно.

— Хорошо.

Такая странная девушка. То ворчит, то улыбается. А потом становится очень серьезной, словно в этот миг судьба мира решается. Может медики все такие? Вон и та, что Тошиминэ подзатыльников надавала, смотрела, словно он нашкодивший мальчишка, а она умудренная жизнью женщина. Как она там сказала? «Вы все рискуете только своей жизнью, а мы всегда чужими». Или как-то иначе?

Хаски провел ладонью по жестким травинкам, потеребил примятый колосок и вздохнул.

А ведь дочка Матэна не права. Никто и никогда не рискует исключительно своей жизнью. От того насколько правильно ты себя поведешь в том или ином случае, зависят и жизни тех, кто находится рядом. Как бы донести эту простую мысль до тупиц Желтого Сектора?

Тошиминэ вернулся ближе к вечеру. Мрачный и чем-то очень недовольный. Разогнал по углам бездельников имитирующих уборку перед Домом Власти. Особо невезучих заставил разыскать всех своих помощников, даже Тэйтэ в горах и сказать им, что завтра с утра они должны дружно ждать своего командира возле его кабинета. А пока все должны сделать вид, что его нет. Ему необходимо подумать и выспаться.